Россия является одной из трех стран мира (две другие – США и КНР), имеющих полноценную «ядерную триаду», то есть наземный, морской и воздушный компонент СЯС. Традиционно основу СЯС составляет наземный компонент, то есть РВСН.
На данный момент в составе РВСН имеется 40 шахтных МБР УР-100Н УТТХ (она же РС-18; 6 БЧ на каждой), 52 шахтных Р-36М2 (она же РС-20; 10 БЧ на каждой), 108 мобильных моноблочных МБР РТ-2ПМ «Тополь», 78 моноблочных МБР РТ-ПМ2 «Тополь-М» (18 мобильных, 60 шахтных) и 58 мобильных РС-24 «Ярс» (по 3 или 4 БЧ на каждой).
Размеры морской составляющей российских СЯС определяется количеством подлодок с баллистическими ракетами на борту. Сегодня в строю ВМФ РФ их числится 9: 2 пр. 667БДР (на ТОФ; еще 1 в ремонте), 5 пр. 667БДРМ (на СФ; еще 1 в ремонте), 3 пр. 955 (на СФ, из них 2 предназначены для ТОФ; строятся еще 3). Каждая из них несет по 16 БРПЛ. На пр. 667БДР это Р-29Р (3 БЧ на каждой), на 667БДРМ – Р-29РМ (по 4 БЧ), на пр. 955 – Р-30 (по 6 БЧ). Одновременно на боевом дежурстве в море находятся, как правило, не более двух лодок пр. 667БДР/БДРМ. Соответственно, в каждый конкретный момент морская часть российской «триады» включает лишь 16-32 ракеты и, соответственно, 48-128 БЧ. Остальные БРПЛ находятся на складах в статусе «неразвернутых носителей», т.е. не имеют боевой ценности (приобретают таковую они лишь в шахте на борту лодки).
В 2010 году Россия и США подписали договор СНВ-3, по которому в течение 7 лет они должны привести свои СЯС к состоянию, когда в них будет не более 700 развернутых (т.е. готовых к немедленному боевому применению) и 100 неразвернутых (находящихся на складах и базах хранения) носителей и не более 1550 БЧ на развернутых носителях. Зачет БЧ по этому договору, впрочем, достаточно своеобразный. На МБР и БРПЛ он теперь не по максимуму, как в предыдущих договорах, а заявительный. Т.е., например, Россия может приписать конкретной РС-36М2 не 10 БЧ, а, например, 3.
Среди всех «разоруженческих» договоров СНВ-3 уникален тем, что он является договором об одностороннем добровольном разоружении США, поскольку они обязаны сокращать свои СЯС, а мы можем их даже наращивать. Кроме того, в его рамках с России сняты важнейшие ограничения, имевшиеся в предыдущих договорах – на размеры районов развертывания мобильных МБР, на количество многозарядных МБР, на возможность создания железнодорожных МБР. Россия же никаких уступок не сделала. Такой удивительный альтруизм со стороны США объясняется предельно просто: в обмен на СНВ-3 Москва отказалась от поставок ЗРС С-300П Ирану.
Договор СНВ-3 должен быть выполнен Россией именно потому, что он выгоден ей гораздо больше, чем США. После окончания срока его действия Москва должна отказаться от его продления, как и вообще от всех договоров об ограничении и сокращении ракетно-ядерных вооружений (если только не будет создан формат с участием всех ядерных стран, что совершенно нереально), как, впрочем, и обычных вооружений. После чего необходимо будет создавать совершенно другие СЯС.
Все существующие СЯС должны дослужить до полной выработки ресурса, при этом желательно прекратить практику его бесконечного продления. По-видимому, основу новых СЯС должна составить малогабаритная моноблочная твердотопливная МБР с 10 возможными вариантами базирования.
1. В шахтах нынешних МБР.
2. В шахтах существующих БРПЛ (на РПК СН пр. 667БДРМ и 955).
3. На автомобильном шасси МБР "Тополь", "Тополь-М" и "Ярс".
4. На автомобильном шасси типа "трейлер" в контейнерах, замаскированных под обычные коммерческие контейнеры.
5. В аналогичных контейнерах на железнодорожных составах.
6. В аналогичных контейнерах на морских и речных грузовых судах.
7. В шахтах на речных судах, курсирующих во внутренних бассейнах РФ.
8. На стратегических бомбардировщиках (по 1 МБР на каждом).
9. На тяжелых транспортных самолетах (по 2-3 МБР на каждом).
10. На дирижаблях (возможно, не менее 5 МБР на каждом).
Большая часть МБР должна быть развернута в скрытых вариантах (варианты №№ 4-7, 9, 10). Не может быть и речи ни о каких договорных ограничениях количества (их следует построить не менее 2 тысяч) и, тем более, районов развертывания этих ракет. Только при таком сценарии фактор ядерного сдерживание обретет прежнюю значимость.
Ракеты с ядерными БЧ с теми же вариантами базирования должны развертываться в вариантах БРСД и ОТР, в связи с чем Россия должна выйти из договора об РСМД. В частности, необходимо создание скрытого контейнерного и корабельного вариантов ОТР "Искандер". Необходима также разработка универсальной крылатой ракеты с теми же вариантами базирования (тем более, уже имеется подобный опыт создания семейства КР "Калибр", однако их дальность недостаточна) и разработка нового стратегического бомбардировщика, способного нести не менее 30 КРВБ.
Необходимо работать над созданием ядерного оружия небольшой мощности с минимальным выходом долгоживущих радиоактивных изотопов. Максимальное понижение фактора радиоактивного заражения повысит возможность применения ТЯО в бою, в том числе и вблизи от мест дислокации собственных войск.
Необходимо понимать, что роль ядерного сдерживания сейчас резко снизилась. Применение ядерного оружия против страны, его не имеющей, совершенно невозможно по причинам политического и психологического характера. Применение его против другой ядерной страны вызовет гарантированный аналогичный ответ, обеспечив, таким образом, не победу, а взаимное уничтожение. При этом надо отметить, что поражение в обычной войне, как правило, оставляет возможность (хотя бы теоретическую) взять реванш в будущем. Обмен ядерными ударами становится взаимным полным поражением без возможности реванша.
Тем не менее, строительство новых СЯС, а также ядерных сил меньшей дальности, точный состав которых и места дислокации не будут известны ни одному потенциальному противнику, может роль этого сдерживания во многом реанимировать. Но настоящая обороноспособность страны обеспечивается только при наличии очень мощных обычных сил.