То, что классическая война «армия против армии» ушла в прошлое, стало в последние годы чуть ли не общим местом. Уже почти аксиомой считаются утверждения типа «никогда больше не будет крупномасштабных танковых сражений». При этом доказательство у подобных утверждений, по сути, одно – то, что таких сражений давно не было. Мягко говоря, это доказательство не кажется убедительным. 

На самом деле, ситуация прямо обратная: классическая война не просто никуда не делась, ее значение лишь возрастает. Как показывает опыт последних лет, высокотехнологичная и сетецентрическая война – просто очередной этап развития этой самой классической войны. И даже мятежевойна всё чаще принимает форму классической войны. Что касается новомодной концепции «гибридной войны», она является откровенно ложной. «Гибридная война» - синоним войны вообще, не более того. 

Многочисленные кадры из Ирака и Йемена подтвердили то, о чем мы все догадывались, но боялись произнести вслух – «Абрамсы» и «Брэдли» горят и взрываются от попадания ПТУРов ничуть не хуже, чем Т-72 и БМП-2. Одновременно все нынешние войны на Украине, на Ближнем Востоке и в Африке подтвердили и то, что как бы хорошо не горела бронетехника (независимо от места ее изготовления), но обойтись без нее совершенно невозможно. Нет ей никаких, даже чисто теоретических заменителей. О чем тоже можно было догадаться. Во время Второй Мировой танков было уничтожено значительно больше 100 тысяч, но вывод из этого факта был сделан один – танков нужно как можно больше и как можно лучшего качества. С тех пор в этом плане, на самом деле, ничего не изменилось.

Более того, последние военные конфликты показали, что нужно избавляться от фетишизации авиации, которая стала очередным общим местом после «Бури в пустыне» и Югославии-99. Многомесячная операции ВВС европейских стран НАТО в Ливии не принесла им, по сути, ничего, хотя было истрачено несколько тысяч высокоточных боеприпасов, а противник вообще не имел ПВО. Свергнуть Каддафи удалось лишь с помощью спецоперации. В гражданских войнах на Украине и в Сирии правительственные войска обладают монополией на применение авиации, но им это не помогает. И те, и другие формально имели более 500 боевых самолетов и вертолетов, но все – еще советского производства, крайне изношенные и уязвимые от наземной ПВО. Поэтому украинская авиация иссякла всего через четыре месяца войны, сирийская хоть и летает до сих пор, но ее влияние на ход войны весьма ограничено. И даже российская авиация коренного перелома пока не обеспечила, она всего лишь спасла Асада от скорого краха. Гораздо более современные самолеты натовско-арабской коалиции, якобы воюющей против «Исламского халифата», победы над этим образованием также не принесли (впрочем, скорее всего, они и не собирались побеждать). Многочисленные и очень современные самолеты американского производства ВВС «аравийской коалиции» (у самих США F-15 и F-16 гораздо старше, чем у Саудовской Аравии и ОАЭ) убили в Йемене несколько тысяч мирных жителей, но не обеспечили победу над хуситами и не спасли собственные сухопутные войска от очень серьезных потерь в людях и технике. Из всего этого, разумеется, ни в коем случае не следует, что авиация бесполезна, из этого следует, что одной авиацией войны не выигрываются. Они выигрываются, как и раньше, на земле.

В связи со всем этим нам надо окончательно, бесповоротно и навсегда забыть некогда очень популярный тезис о том, что Российская армия должна быть «маленькой, профессиональной, ориентированной на борьбу с международным терроризмом под прикрытием ядерного зонтика». К счастью, мы не успели ступить на этот самоубийственный путь и уподобиться Европе, которая добровольно лишила себя военной силы, решив, что большой войны больше никогда не будет. На самом деле, Российская армия, как и всегда раньше, должна быть большой, призывной (точнее – смешанной) и ориентированной на классическую войну «армия против армии», причем по всем азимутам. Ядерный зонтик, разумеется, абсолютно необходим, при этом он, на самом деле, никакой гарантией ни от чего не является (это отдельная тема). Противопартизанскую и антитеррористическую войну на собственной территории должны вести Внутренние войска (иначе непонятно, для чего они вообще существуют). ВС тоже должны уметь вести подобные операции (особенно ВДВ, спецназ и фронтовая авиация), но это ни в коем случае не должно быть их главной задачей.  

К счастью, Россия не успела заболеть «авиационным фетишизмом», поэтому нет необходимости от него излечиваться. Основой наших обычных сил должны остаться сухопутные войска. В них должно быть много танков и БМП на танковых шасси. Т.е. необходимо развивать семейство «Армата», пожертвовав ради них «Курганцем» и «Бумерангом», в которых нет никакой необходимости. Артиллерия, в т.ч. реактивная, осталась «богом войны», что подтвердили события на Украине, поэтому ее тоже должно быть много. Авиация должна обеспечивать наземные операции, а не заменять их. Можно при этом только порадоваться тому, что она получает ценнейший боевой опыт в Сирии, где, как раз, и обеспечивает наземные операции.

Что касается высокотехнологичности и сетецентричности, здесь Россия обладает «преимуществом отсталости», т.е. имеет возможность учитывать чужие ошибки. В частности, осознать, что качество ни в коем случае не отменяет и не заменяет количества, а боеприпас не должен быть сопоставим по цене с целью. Главное же то, что нам высокотехнологичность и сетецентричность нужны не для превращения войны в компьютерную игру и «избиения младенцев», т.е. многократно более слабых противников, а для войны с «себе подобными», т.е. армиями также большими, высокотехнологичными и сетецентричными. Именно к таким предельно тяжелым и жестоким войнам необходимо готовить личный состав. При этом необходимо максимально развивать и совершенствовать те классы вооружений, в которых мы максимально сильны и которые дадут нам очень большое асимметричное преимущество в высокотехнологичной войне – наземную ПВО и средства РЭБ (а в ВМФ – подводный флот). Вообще, очень важно не копировать никого из основных потенциальных противников, а быть асимметричными по отношению к ним, развивая уже имеющиеся преимущества. И ни в коем случае не следовать ложным концепциям.

                        Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции сайта