Прошло после службы уж лет десять, наверное. 

Гуляю я как-то по своему родному Краматорску, день солнечный выдался, настроение бодрое. Птички весёлыми трелями щебечут, в кармане зарплата валяется. Гляжу - навстречу мне офицер идет, пограничник. Фуражку зелёного цвета я за километр не только глазами вижу, но и сердцем чувствую. Спешит офицер по своим делам, пытается мимо меня проскользнуть. Не получилось это у него. Уж очень мне захотелось с ним пообщаться. Родной же, зелёный! Стал я, молодой и красивый, «косая сажень в плече», поперёк его маршрута и говорю:
- Здражилаю! А разрешите пожать руку пограничнику! Я ведь тоже чек.

Остановился коллега. Улыбнулся и протянул мне руку.

– Здорова, зёма! Где служил?

– Я - в Закавказье. Во многих местах был. Но дослуживал под Карабахом, в Азербайджане.

– О! И я тоже в Азербайджане был. Мы с сокурсниками на стажировке там были. А какой отряд?

– 43-й Пришибский. Иранская граница.

– Так и я, как раз, в Пришибском был! - блеснули яркими огоньками глаза офицера. - Тебя как зовут?

Познакомились. Собеседника звали Андреем.

– Володь, ты в Пришибском на заставе служил или в самом отряде?

– На заставе №3, в 90- 92х годах.

– Да ты что! Вот совпадение. Я же как раз в 91-м у вас на заставе был, обедал. Нас человек 30 однокашек было. С границей нас знакомили, со службой. Возили по многим заставам, рассказывали всё да показывали. Вообще хороший у вас отряд был, боевой.

– Да, Андрей, отряд был классный. И равнинные заставы были, и горные... Да и служба была интересная. Каждые сутки нарушители ходили, войнушка вокруг полным ходом шла...

Что-то взгрустнулось мне немного. Наверное от того, что я — здесь, а моя граница там и осталась...

– Так, а что ты насчёт обеда хотел сказать, Андрей? - спросил я.

– Да вот, Вован, чем мне ваша застава и запомнилась, так это шикарным обедом. Ну, просто царским. Нигде нас так больше не угощали. Эх-х... Вспомнил этот момент?

– А то...- улыбнулся я. — Забудешь такое.

И мои мысли снова улетели туда...

Построение на «Боевой расчёт». Майор Сапронов строгим голосом зачитал график выхода на службу всех погранцов нашей доблестной заставы на ближайшие сутки. Кого-то вздюкнул, кто-то «встал на ручник». Всё как всегда, так было каждый день. Мы стояли и лениво переминались с ноги на ногу в длинном коридоре первого этажа нашей заставы. Всем хотелось, чтобы построение быстрее закончилось, и можно было бы идти ужинать. Но майор всё никак не отпускал нас в столовую.

– Обращаю особое внимание, что послезавтра утром к нам прибудет группа офицеров Алма- Атинского пограничного училища. На границу посмотреть, да и на то, как вы служите оболтусы. Поэтому завтра к вечернему построению вся застава и территория вокруг неё должны блестеть, как у кота. Всем привести себя в надлежащий вид - подшиться, побриться и подкантоваться. (О, как я «люблю» эти слова). Да, обедать они так же будут у нас — задумчиво добавил Нач ПЗ.

Помню, как у меня мысль тогда мелькнула: а чем это мы их угощать будем, если кроме кукурузной крупы, муки, сухого чеснока и комбижира у нашего повара ничего нет?

На следующий день тем, кто не спал и не был на службе, работы насыпали «с горкой». Собачники белили вольеры, карданы драили машины, пена от мыла сплошным слоем покрыла коридоры казармы... Да я, вообще-то, не буду всё перечислять, но ХЗР был у всех знатный. Наш прапор (из азербайджанцев) мотался с охотничьим ружьём в поисках дичи. Разведчик ездил в тыловые сёла и привёз оттуда что-то в вёдрах. Вася-пекарь получил на складе муку высшего сорта. А наряды несли с флангов инжир, алычу и ежевику. Столовая блестела, и одежда повара поражала своей белизной. Вот так, за службой и хозяйственными работами и подошёл час «Ч» дня «Д».

В тот день с 6-ти до 18-ти я был дежурным связистом. Около одиннадцати утра прибыли к нам и большие звёзды из отряда и курсанты эти самые, из-за которых весь сыр-бор. Пошумели они на плацу и разбрелись заставу смотреть. Честно говоря, достопримечательностей было немного: окопы, дувал с бойницами и несколько строений. Несколько человек поднялось на вышку. А там часовой дежурит - бляха золотом горит, подшива свежая, стоит он на балконе вышки и в бинокль врага бдит. Ну прям хоть картину маслом с него пиши. Человек пять зашло в мою связилку. А в ней связист молодой, красивый, «косая сажень» (ой, что-то нескромно я про себя) дежурит и думает – «И где вы взялись на мою голову и в моё тут дежурство?»
Посмотрели сигнализационную систему, аппаратуру связи, журналы полистали, вопросы различные задали... А на заставе тишина как раз была гробовая. Кто из погранцов ночью служил - сейчас спит до обеда, а кто прошлой ночью спал, тот сейчас на службе. Тихо всё, мирно и пообщаться приезжим товарищам почти не с кем. Заглянули они в оружейку, пощёлкали затворами на АГС и ПК. Сходили на второй этаж, в спальное. Но там никто особо не задерживался. Чувствую, тоскливо делегации становится. Но тут, очень вовремя, всех приезжих пригласили откушать. Прошли в столовую товарищи офицеры, настоящие и будущие, и ахнули. Стол ломился от яств: зайцы тушёные, перепела запеченные с ежевикой, шашлык из баранины, душистый лаваш, овечий сыр - брынза, мозги бараньи в кляре, лепёшки из кукурузной крупы в сухарях и с зеленью, помидоры... А какой борщ сварила жена разведчика! Я, сидя в связилке, от ароматов готовящегося блюда чуть слюной не подавился. Но самыми эксклюзивными блюдами в тот день были мочёные арбузы (большая редкость в наших краях) и рагу из гадюки (вкусно, если не знать из чего оно приготовлено). Не знаю точно, врать не буду, но молодым офицерам даже по полкружечки домашнего вина досталось. Гости цокали языками, хвалили наше начальство и называли нашу заставу чуть ли не курортом. Одним словом пир получился «на весь мир». Для этого постарались все служащие моей родной заставы. Много чего интересного из закусок, кстати, осталось и на солдатский обед, который был чуть позже.
Вот так стояли мы, двое понюхавших пороху погранцов, и говорили о вкусном борще на такой далёкой закавказской заставе. С улыбкой и взаимной благодарностью друг к другу. А о тех негативных явлениях, огромной кучей свалившихся на нашу армию после развала Союза, мы даже и не вспоминали. Хорошее, вопреки поговорки, всё-таки запоминается надольше!