Военный летчик штабс-ротмистр Александр Казаков награжден Георгиевским оружием за то, что 31 марта 1915 года совершил второй в истории авиации воздушный таран и первый таран, после которого авиатор остался в живых. Казаков стал самым результативным русским летчиком в период ПМВ. На его счету 17 сбитых самолетов противника лично и 15 – в группе.

Германские войска осадной армии «Модлин» под командованием генерал-полковника Ганса фон Безелера начали осаду крепости Новогеоргиевск (ныне – город Новы-Двур-Мазовецки, Польша) в 30 км севернее Варшавы, прикрывавшую стратегически важный участок слияния Вислы и Нарева. Среди прочего при осаде использовали гигантские пушки «Берта» калибром 420 мм. Вес одного снаряды «Берты» превышал 900 кг.

Состоялась стычка между русскими и германскими крейсерами около маяка Уте у северных берегов Балтики. Береговые батареи военно-морской базы Уте тоже участвовали в перестрелке. Один из 152-мм снарядов угодил немецкому линейному крейсеру «Фон дер Танн» в носовую трубу.

Из дневника французского посла в России Мориса Палеолога (фрагмент диалога между послом и предпринимателем Александром Брянчаниновым): «По самому верху, — говорит он (Брянчанинов), — по голове, вот куда нужно было бы ударить прежде всего. Государь мог бы быть оставлен на престоле: если ему и не достает воли, он в глубине души достаточно патриотичен. Но государыню и ее сестру, великую княгиню Елизавету Федоровну, нужно заточить в один из монастырей Приуралья, так, как сделали бы при наших древних, великих царях. Затем — весь потсдамский двор, вся клика прибалтийских баронов, вся камарилья Вырубовой и Распутина — все они должны быть сосланы в отдаленные места Сибири. Наконец, великий князь Николай Николаевич должен был бы немедленно отказаться от обязанностей Верховного главнокомандующего.

— Великий князь Николай Николаевич?.. Вы сомневаетесь в его патриотизме? Вы не считаете его достаточно русским, достаточно настроенным против немцев?.. Чего же вам нужно?.. Я представлял его себе как бойца за Святую Русь — православную, самодержавную и народную...

— Согласен с вами, что он патриот и что у него есть воля. Но он недостаточен для возложенной на него задачи. Это не вождь — это икона. А нам необходим вождь!».

Нью-йоркское агентство «United Press» опубликовало заявление  болгарского премьера Радославова: «Когда державы Антанты смогут дать нам гарантии, что часть сербской Македонии с полуторамиллионным болгарским населением отойдет к Болгарии, равно как и незначительная часть греческой Македонии, тогда эти державы встретят нашу готовность сражаться вместе с ними. Однако, эти гарантии должны быть реальными и безусловными. Только твердая уверенность в том, что это будет так, может заставить болгар вновь проливать свою кровь. Четверное согласие предлагает нам принять непосредственное участие в войне всеми нашими вооруженными силами. Австро-германцы просят нас сохранить только нейтралитет до конца войны. Это последнее требование встречено у нас с некоторым отвращением. Мы ведь стремимся к объединению всех болгарских земель, и наш народ, уже испытавший все ужасы войны, все же готов снова проливать свою кровь. Небольшой болгарский народ не может брать на себя международной ответственности в области политической и торговой, которая неизбежно связана с обладанием Константинополем, и мы готовы бороться против Турции, хотя она и представляет собой державу более сильную, чем полагают в Европе. Если от нас потребуют, чтобы мы воевали против Турции один на один, мы готовы сделать это. Если от нас потребуют, чтобы мы воевали против Турции заодно с новым балканским союзом, мы тоже готовы – в обоих случаях под условием, что нам отдадут Македонию».

Из ежедневной сводки Перевязочного отдела 11-й стрелковой Сибирской дивизии: «Сводка перевязочного пункта в д. Зубелевичи. Умер от ран и похоронен  в д. Зубелевичи Врублевский Василий, стрелок 43 сиб. стр. полка, 8 рота. Поступили на излечение стрелки 42 сиб. стр. полка Дергачев Павел Федорович, команда пешей разведки, Муратов Петр Семенович той же команды, Люков Григорий Иванович, 15 рота».

Части 10-й германской армии генерала Германа фон Эйхгорна вступили в крепость Ковно (ныне – Каунас, Литва). Началась 1,5-месячная оборонительная операция 10-й (командующий – генерал от инфантерии Евгений Радкевич) и 5-й (командующий – генерал от кавалерии Павел Плеве) армий русского Западного фронта в районе Вильно (ныне – Вильнюс, Литва). 

В этот же день завершилась героическая оборона крепости Осовец (ныне – город Осовец, крепость в Польше). Решение об оставлении крепости, сражавшейся почти год и отразившей три штурма, было принято в связи с общим планом стратегического отступления с целью избежать окружения крупных сил русской армии в Польше. Эвакуация гарнизона прошла организовано.

27 августа

Из воспоминаний военного врача Константина Финне, служившего в Эскадре воздушных кораблей, состоявшей и тяжелых бомбардировщиков «Илья Муромец»: «После падения крепостей Ковны, Ново-Георгиевска, Брест-Литовска, оставления Вильны в  августе 1915 года  «Муромцы» должны были оставить Лиду. Ввиду наступления германских войск на северном фронте под Ригой «Муромцы» были направлены туда, а базой для них был избран Псков. Шесть «Муромцев»: «Илья Муромец I», «И. М. II», «И. М. IV», «И. М. V», «И. М. VI» и «И. М. Киевский» совершили 14  августа  1915  года  перелет из Лиды во Псков… При пролете «Муромцев», летевших сравнительно низко и сильно шумевших своими моторами, в Островском уезде,  Псковской губернии, крестьяне, никогда не видавшие аэропланов, в панике спасались в леса».   

28 августа

Утром солдаты 58-го пехотного Прагского полка отмечали праздник Успения Пресвятой Богородицы прямо на передовой. Служил полковой священник отец Парфений (Холодный). Об одном молил батюшка: чтобы в этот день ни одной потери не было в составе полка, чтобы ни одного выстрела не прозвучало в линии его обороны. «Господи, не допусти кровопролития, пусть хоть сегодня, в день Успения Божьей Матери, сердца воинов смягчатся…», – не по церковному уставу взывал отец Парфений. Так и случилось: на позициях прагцев не раздалось ни одного выстрела. Об этой истории доложили императору Николаю II, и государь наградил пастыря золотым наперсным крестом. Награждение производилось в Ставке верховного Главнокомандующего.