В  дневнике императора Николая II записано: «14-го октября. Вторник. Шёл мокрый снег. В 11 час. на Дворцовой площадке мне представилась только что сформированная автомобильная рота с 47-мм пушками и пулемётами со стальными щитами. Она уходит в поход»…

Государь делал записи в дневнике согласно старому стилю. В современном календаре эта дата – 27 октября. Но день рождения 1-й броневой автомобильной роты Русской императорской армии празднуется несколько раньше: 1 сентября, когда военный министр России генерал Владимир Сухомлинов подписал распоряжение о формировании «бронированной автомобильной пулеметной батареи». Спустя месяц ее первым командиром был назначен полковник Лейб-Гвардии Егерского полка Александр Добржанский. Он же вместе с инженер-механиком Грауэном разработал эскиз бронеавтомобиля. Броню и вооружение начали навешивать на отечественные автомашины «Руссо-Балт тип С» на Ижорском заводе в пригороде Петрограда – Колпине. По предложению Добржанского  рота должна была иметь не только пулеметные броневики, но и пушечные. Роль последних отводилась грузовикам иностранного производства: немецкому «Маннесманну», «Бенцу» и британскому «Олдайс». Другое дело, что полностью подготовить тяжелые машины не успели. Частично бронированным отправился на фронт только «Маннесманн», вооруженный 47-мм пушкой Гочкиса и двумя пулеметами. Два других грузовика начали воевать без брони. 

Согласно утвержденному штатному расписанию, 1-я автомобильная пулеметная рота выглядела так:  управление (грузовой, 2 легковых автомобиля, 4 мотоцикла), 4 автомобильных пулеметных взвода и 5-й автомобильный пушечный взвод. Личный состав: 15 офицеров, 150 унтер-офицеров и рядовых. Технический состав: 8 броневых пулеметных,  броневой и 2 небронированных пушечных автомобиля, 17 легковых машин, 5 полуторатонных и 2 трехтонных грузовика, 14 мотоциклов. Все броневые «Руссо-Балты» получили бортовые номера с 1-го по 8-й, «Маннесманн» – номер 1п (пушечный), а небронированные «Бенц» и «Олдайс» – номера 2п и Зп. Ради облегчения управления  в самом начале боев ввели сплошную нумерацию боевых машин,  «Маннесманн», «Бенц» и «Олдайс» получили номера 9, 10 и 11.

Что из себя представлял бронеавтомобиль «Руссо-Балт»?  Три пулемета «Максим», расположенные таким образом, что броневик мог вести огонь на 360 градусов. Запас патронов – 9 тысяч штук, запас бензина – 100 литров. Броневая обшивка – от 5 до 3 миллиметров, способная защитить от винтовочной пули на расстоянии до 300 метров.

В таком составе 1-я броневая автомобильная рота отправилась на фронт, где «с колес» приступила к делу. Уже 22-23 ноября 1914 года броневики с успехом вступили в бой под городом Стрыков (ныне – Польша) в составе войск 2-й армии Северо-Западного фронта.  Благодаря действиям автопулеметчиков русская пехота к ночи овладела городом.

В декабре 1914 года среди офицеров 1-й бронированной пулеметной автомобильной роты появился георгиевский кавалер. Им стал командир 4-го взвода штабс-капитан Павел Гурдов. Его  «Руссо-Балты», подкрепленные небронированным грузовиком «Олдайс» с пушкой на борту, контратаковали немцев в тот момент, когда их густые цепи навалились на дрогнувший 68-й Бутырский пехотный полк в бою у деревни Побъянице (3-4 декабря). Германцы с потерями были отброшены. Во время боя оба «Руссо-Балта» были подбиты, четыре из шести пулеметов выведены из строя, весь личный состав взвода, включая Гурдова, получил ранения. Но под огнем противника, который велся с расстояния 100-150 метров, экипажи сумели вытащить поврежденные машины за свою передовую линию и далее отбуксировать их в тыл.

В таком духе 1-я броневая рота воевала и дальше. А вот штабс-капитан Гурдов погиб в феврале 1915 года от прямого попадания артиллерийского снаряда в его броневик. В память о доблестном офицере одна из броневых машин роты стала носить его имя. 

На самом деле идея возникла значительно раньше. Еще в 1902 году на Парижской выставке фирма «Шаррон, Жирардо э Вуа» представила публике частично бронированный автомобиль с установленным на нем пулеметом. Правда, в 1903 году после проведенных испытаний французская армия отказалась от намерений использовать новинку. Спустя еще два года  отставной полковник Гюйе спроектировал полностью бронированный автомобиль с пулеметной башней. Фирма «Шаррон» изготовила два таких бронеавтомобиля. Казалось бы, причем тут русские?

К этому времени русский офицер князь Михаил Накашидзе вовсе не был чужим человеком во французской фирме «Шаррон». Более того, бывший штабс-ротмистр лейб-гвардии Гродненского гусарского полка представлялся в официальных письмах как директор отдела броневых автомобилей…

Во время русско-японской войны, находясь добровольцем в действующей армии на Дальнем Востоке, Накашидзе обратился к военным властям страны с предложением приобрести во Франции один бронированный автомобиль и опробовать его в условиях войны.  Власти согласились. Но к тому времени, когда броневик, преодолев все бюрократические рогатки империи, прибыл-таки в Петербург, война уже полгода как кончилась. 

В определенном смысле Накашидзе повезло. После поражения в войне русский генералитет, правительство и, само собой, государь были озабочены необходимостью проведения армейских и флотских реформ. И неожиданное предложение князя оказалось кстати. Правда, и торопиться в военном министерстве и Генеральном штабе не привыкли. Броневик, получивший название «Накашидзе-Шаррон» подвергли серьезным испытаниям и пришли к выводу, что наряду с очевидными плюсами существуют и серьезные минусы, связанные, по большей части, со слабой проходимостью машины на русских дорогах и бездорожье. Короче говоря, брать на вооружение ноу-хау побаивались, но и отказываться от предложения не спешили.

Энергичный князь решил предложить броневую машину для нужд МВД и напрямую обратился к премьер-министру страны Петру Столыпину. Ему был назначен прием 25 августа 1906 года в резиденции премьера на Аптекарском острове в Петербурге. Судьба распорядилась так, что именно в этот день на казенной даче Столыпина был совершен теракт. В результате взрыва погибли десятки человек. Среди них – и ожидавший в приемной князь Накашидзе. Вместе с его гибелью медленно умерла и предложенная им идея. В 1908 году переживший ряд мытарств единственный броневик «Накашидзе-Шаррон» был освобожден от брони и переделан в легковушку. 

Известно, что в надежде на российский заказ в «Шаррон» сделали еще несколько броневых машин. После того как Россия отказалась от предложения,  две машины оказались в германской армии, одна – во французской. По непроверенным данным они принимали участие в боевых действиях в самом начале ПМВ. Причем немецкие броневики – в Восточной Пруссии, против русских войск. Хотя это могли быть и автомобили, переделанные в автотачанки кустарным способом прямо на передовой. Если подобные проекты осуществлялись в русской армии – известно о двух случаях в армейских авторотах – то почему подобное не могли выдумать и наши противники?

Но кустарный этап завершился очень быстро. Как уже было сказано, в самом конце октября 1914 года на фронт отправилась 1-я броневая авторота. К концу ПМВ на фронтах сражались 13 автомобильных броневых дивизионов.

              Михаил Быков,