Операция германских
войск по захвату Тавриды, Крымского полуострова и Черноморского флота
растянулась почти на полтора месяца – с 22 марта по 1 мая.
При подписании Брест-Литовского мирного договора 3 марта 1918
года присутствовала делегация Украинской народной республики (УНР). Это
фейковое государство возникло 20 ноября 1917 года после свержения Временного
правительства в Петрограде. В тот период бывшая Российская империя
разваливалась на куски и по национальному, и по географическому признаку. Какие
только эрзац-республики не возникали! К слову, именно УНР стала первой,
подписавшей сепаратный мирный договор с Германией и Австро-Венгрией в январе
1918-го. Этот договор дал основания странам Центрального блока ввести войска на
украинскую территорию, чтобы «освободить» ее от очагов советской власти как
местного, так и петроградского происхождения.
На самом деле Германию интересовали украинские ресурсы,
прежде всего, продовольствие. И нужен был любой предлог, чтобы оккупировать эти
богатые земли. Независимо от того, какие правительства, советы, рады на них
возникали. Кстати, первый вариант УНР просуществовал до апреля 1918-го, когда
он был ликвидирован немецкими же оккупационными войсками.
А что же Крым? 3 марта, когда под текстом Брест-Литовского
договора ставились подписи, УНР официально отказалась от каких-либо претензий
на полуостров и Черноморский флот. Хотя двумя неделями ранее Центральная Рада
осмелилась при переговорах с правительством советской России потребовать передачи
не только Крыма, но и Кубани, Ставрополья, Черноморской губернии, Таганрогского
округа, 5 уездов Воронежской и Курской губерний и, само собой, Черноморского
флота. Германия на эти амбиции посмотрела косо, и Рада быстро успокоилась. Тем
более, что 1 марта германские войска вошли в Киев. А в Крыму и Таврической
губернии возник очередной государственный суррогат. 19 марта 1-й съезд местных
советов объявил о создании Социалистической Советской республики Таврида. По
замыслу доморощенных большевиков она должна была включить в себя помимо Крыма
несколько уездов Таврической губернии. Германии, чьи войска уже стояли на
границе северной Таврии около устья Днепра эта самодеятельность сильно не
понравилась. 22 марта 1918 года командир 15-й дивизии ландвера генерал Роберт
фон Кош отдал приказ своим частям о наступлении на северную Таврию.
Не сказать, чтобы немцы торопились вторгнуться в Крым. Ждали,
когда под Перекоп подвезут тяжелую артиллерию, без которой, по мнению фон Коша,
штурмовать перекопские укрепления будет непросто, и потери окажутся
значительными. Немецкая неспешность позволила вооруженным отрядам УНР первыми
войти в Крым. 22 апреля они захватили переправу на Сиваше и уже вечером взяли
ключ-город Джанкой. Далее силы Крымской группы УНР разделились на три части.
Одна отправилась по железной дороге к столице полуострова Симферополю, вторая –
на запад, на Евпаторию, третья – на восток, на Феодосию.
Дивизия фон Коша прорвала перекопские укрепления 19 апреля и
пешим порядком двинулась на Симферополь. От Перекопа до Симферополя по
практически прямому шоссе – 120 километров. То есть, для пехоты 5-6 переходов.
Если не идти суворовским темпом, а двигаться как положено по уставу.
Соответственно, немцы подтянулись к Симферополю вечером 24 апреля. Город с утра
был захвачен отрядами УНР. Их начальнику полковнику Петру Болбочану (капитану
царской армии) фон Кош предъявил ультиматум: так как по условиям
Брест-Литовского мирного договора Крым УНР не принадлежит, оружие сложить и под
немецким конвоем покинуть территорию полуострова в статусе интернированных. Болобочан
сообразил, что сопротивляться ввиду подавляющего преимущества германцев не
имело смысла. Да и правительство в Киеве от собственных солдат открестилось,
заявив, что заданий по взятию Крыма никому не поручало и вообще считает Крым
самостоятельным государством. О том, что 20 апреля на заседании Центральной
Рады Болбочану было приказано двигаться на Севастополь, где базировались
корабли Черноморского флота, с этого дня признанного в Киеве флотом УНР, в
правительстве благоразумно умолчали.
Короче говоря, Болбочана со товарищи немцы из Крыма выперли.
Но тем временем на полуостров в нескольких местах высадились отряды красных
матросов. Тут же начались стычки между ними и вооруженными группами крымских
татар, занявших Гурзуф и Алушту. Фон Кош отправил туда некоторое количество
солдат навести порядок, что удалось только к 30 апреля. В тот же день решился и
главный вопрос – оккупация Севастополя.
Несмотря на малочисленность советского гарнизона, германцам
пришлось постараться. Только 28 апреля оборонявшиеся признались себе, что
дальнейшее сопротивление бессмысленно. Отряды защитников Севастополя ушли из
города и двинулись в направлении Керчи. Путь занял несколько дней и только 5
мая остатки отрядов, потрепанные в стычках с местными татарами, советской
властью не довольными, перебрались через Керченский пролив на Таманский
полуостров, который оставался под контролем советской власти.
30 апреля, когда передовые части немцев уже занимали
предместья Севастополя, часть кораблей Черноморского флота снялись с якорей и
взяли курс на Новороссийск. Туда сумели добраться 2 новых линкора, 15 эсминцев
и миноносцев, 2 посыльных судна, 10 сторожевых катеров, 30 пароходов и транспортов. Личный состав - 3500 матросов и около 100 офицеров.
Однако, не все экипажи приняли решение уходить из Севастополя. На рейде и у
причальных стенок остались 7 линкоров, 3 крейсера, 12 эсминцев, 15 подводных лодок, 5 плавучих баз,
3 румынских вспомогательных крейсера, несколько крупных торговых судов, учебных
кораблей, минных заградителей. Кроме того в качестве трофеев германцам
достались аэропланы 1-й и 2-й бригад воздушного флота, артиллерия, склады со
снарядами и прочим боезапасом, не говоря уже о запасах снаряжения и
продовольствия. 3 мая на трофейных кораблях были подняты германские
военно-морские флаги и гюйсы.
Что касается остальных кораблей и судов Черноморского флота,
то Германия сразу же стала добиваться их возвращения в Севастополь и передаче
под немецкое начало. Это противоречило 5-й статье Брест-Литовского мирного
договора, в которой речь шла о судьбе русского военно-морского флота. От России
требовалось отвести боевые корабли в оставшиеся в ее распоряжении порты и
разоружить. Но никак не передавать странам Центральной оси. В конце концов, корабли
германской стороне выданы не были. Об их судьбе – разговор отдельный.
Крым стал не единственной территорией, где Германия нарушила
условия Брест-Литовского мира, оккупировав территорию, которая ей по мирному
договору не полагалась. Не полагалась она и союзникам Германии. Любопытно, что
даже несколько членов Рейхстага выступили с обвинениями в адрес собственного
правительства о нарушениях Брест-Литовских соглашений. Однако, оккупация Крыма
состоялась и продлилась до ноября. 7 мая Крым был разделен на две зоны оккупации:
западную, которую взяла под контроль 117-я егерская дивизия, и восточную, которую
«опекала» 15-я дивизия ландвера. В
Севастополе дислоцировались два егерских батальона, в Симферополе и Бахчисарае
еще один. Германский воинский контингент в Крыму вскоре достиг 50 000
солдат и офицеров.
Кроме Крыма Германия позарилась на российские губернии
черноземной полосы. Немецкие части вторглись на территорию Воронежской, Курской
и Белгородской губерний под предлогом передачи этих земель Украинской державе
гетмана Петра Скоропадского. 9 апреля 1918 года завязались бои за Белгород и
через день он был захвачен немцами. Оккупация продлилась аж до 10 декабря! К тому
времени уже и Мировая война закончилась, и Брест-Литовский мирный договор
советское правительство денонсировало. Также были оккупированы части
Воронежской и Курской губерний. О вторжении немцев в воронежские и курские
земли свидетельствует директива Высшего военного совета РСФСР № 1133 от 27
апреля 1918 года: «1) задержать
дальнейшее продвижение противника на подступах к Воронежу и обеспечить связь с
Курском. 2) обеспечить сообщение Воронежского района с Донской областью по
линии Юго-Восточной железной дороги Воронеж-Лиски». К слову, о Донской
области. 8 мая 1918 года в крупнейший город казачьего Дона вошли солдаты 20-й дивизии
ландвера. Они оставались в Ростове до декабря. Михаил БЫКОВ,