15-16 марта 1918 года в Лондоне состоялась очередная конференция стран Антанты. На этот раз одним из главных вопросов, которые предстояло решить, был вопрос вторжения на территорию недавнего союзника – России.

            Надо заметить, что с обсуждением и документальным закреплением решения военные лидеры Антанты несколько подзадержались. В реальности вторжение на территорию, входившую до конца 1917 года  в российские пределы, первыми совершили недавние союзники румыны еще в январе 1918 года в Молдавии. Первая перестрелка между солдатами «старой русской армии» и румынской произошла на железнодорожной станции Кишинева 6 января. Через два дня румыны форсировали реку Прут, отделяющую современную Молдавию от Румынии, но были отброшены. Однако, упрямые экс-союзники, обязанные России всем после тотального поражения от германско-австрийско-болгарских сил в 1916 году, 28 января захватили Кишинев.

В дельте Дуная развернулись бои между румынскими и российскими кораблями вокруг Вилково. Бендеры были взяты румынскими войсками 7 февраля. Тогда же начались бои между отрядами красной гвардии и румынскими кадровыми частями на Днестре. После заключения Брест-Литовского мира румынские власти официально заверили, что в течение двух месяцев выведут войска из Бессарабии Восточной Молдавии). Однако, не подумали это делать. Ситуация в марте-апреле выглядела сюрреалистично. На Украине наступали германцы и австрийцы, а в Молдавии и южном уголке Украины недалеко от Одессы их противники румыны. Причем, враги двигались в одном направлении – на восток. Именно румынские части оккупировали украинский городок румыны Белгород-Днестровский. 9 апреля 1918 года Румыния аннексировала Бессарабию (Молдавию), которая формально в состав России не входила с января 1918 года, когда там была провозглашена независимая Молдавская демократическая республика.

Но впереди паровоза бежали не только румыны. 6 марта в Мурманске с борта линейного корабля «Глори» высадился десант английской пехоты в составе 176 человек при двух орудиях. Это было сделано с согласия местного совдепа, возглавляемого неким Алексеем Юрьевым. Тот, посоветовавшись с завершавшим работу на посту народного комиссара по иностранным делам Львом Бронштейном (Троцким), заключил договор с британским контр-адмиралом Томасом Кемпом. Договор включал четыре пункта. Первый: высшая власть в пределах Мурманского района принадлежит Мурманскому Совдепу. Второй: высшее командование всеми вооруженными силами района принадлежит под верховенством совдепа Мурманскому военному совету из 3 лиц — одного по назначению Советской власти и по одному от англичан и французов. Третий: англичане и французы не вмешиваются во внутреннее управление районом: о всех решениях совдепа, имеющих общее значение, они осведомляются совдепом в тех формах, какие по обстоятельствам дела будут признаны нужными. Четвертый: союзники принимают на себя заботу о снабжении края необходимыми запасами.

Надо заметить, что предложение о защите Мурманска и стратегической железной дороги, ведущей от незамерзающего порта в центральную Россию, поступило от британцев, но до заключения Брест-Литовского мира 3 марта 1918 года. А вот 6 марта союзники по Антанте фактически союзниками уже не являлись, так как Россия официально вышла из войны. Впрочем, тут на первое место выходит казуистика международного права. Брест-Литовский мирный договор был ратифицирован IV чрезвычайным Всероссийским съездом советов 16 марта. И при желании можно посчитать, что скрупулезные британцы вкупе с французами продолжали выполнение союзнических обязательств перед Россией, приняв участие в защите Мурманска от потенциальных германских атак.

На самом деле и в Мурманске, и в Петрограде одобрили появление британских морпехов по той причине, что опасались наступления так называемых белофиннов. В отделившейся от России Финляндии тоже бушевали страсти. Местные большевики сражались в теми, кто стоял за капиталистическое развитие страны. Если красные финны контролировали юг страны, то белые как раз север. И вполне могли рвануть на Мурманск, учитывая, сколько военного запаса находилась на тамошних складах.

Так или иначе, но британские десантники обосновались в Мурманске, а на рейде обосновались с 8 марта английский броненосный крейсер «Кокрейн» (вооружение: шесть 234-мм, четыре 190-мм и двадцать шесть 47-мм орудий, три 457-мм торпедных аппарата), с 18 марта - французский крейсер «Адмирал Об» (вооружение: 194-мм пушки, 14-140-мм, 16-47-мм пушек, 2 минных аппарата). Короче говоря, мало не покажется. Кроме того, из документов не ясно, покинул ли порт британский линкор «Глори» (вооружение: 4 -305‑мм орудия, 12 -152‑мм, 12 -76‑мм, 10 - 47‑мм, 2 торпедных аппарата).

Довелось ли союзникам сражаться с противником на русской территории? Как ни странно, они были не против. В марте в Финляндии появились германские войска, и белофинны осмелели. Первая попытка сразиться с ними была осуществлена в середине марта. Границу перешел отряд красных финнов, выбитый с родной земли. Его командир сообщил о неминуемом вторжении белофиннов в русскую Карелию. Мурманский военный совет принял решение превратить паровоз и несколько платформ в так называемый блиндированный поезд. Команду защищали мешки с песком на платформах, а противнику поезд мог угрожать четырьмя 47-мм орудиями, снятыми с крейсера «Кокрейн». Экипаж составили французские артиллеристы, мурманские красногвардейцы и британские морпехи. Поезд прокатился до Кандалакши, но противника не встретил и вернулся в Мурманск. До стрельбы дошло только в первых числах мая. 35 английских морпехов в составе красноармейского отряда дрались против белофиннов под Печенгой.

О дальнейших событиях, происходивших в рамках интервенции на русском Севере – в свое время. А пока перенесемся на Дальний Восток, который не давал покоя американцам и японцам. Так, например, 25 марта японцы и китайцы обменялись нотами на тему военной кооперации, из которой следовало, что в связи с проникновением «враждебного влияния на русскую территорию, угрожающего общему миру и безопасности Дальнего Востока, правительства китайское и японское безотлагательно совместно обсудят меры, имеющие быть принятыми с целью овладеть требованиями положения и принять свою долю участия в деле союзников по ведению настоящей войны».  И вскоре обсудили. Цели были поставлены еще конкретнее. Изгнать из двух «сибирских провинций» - Забайкальской и Амурской «германские и австрийские силы такие, которые могли бы оказать им содействие». Все кому ни лень искали существующие или надуманные предлоги, лишь бы залезть на русские земли и поживиться.

Японские боевые корабли стали появляться во владивостокской бухте Золотой Рог, начиная с декабря 1917 года. Есть фотографии, зафиксировавшие, например, броненосец «Ивами» (бывший русский броненосец «Орел»), пришедший во Владивосток 25 января 1918-го. Понятно, что без вездесущих британцев и тут не обошлось. Двумя днями позже бросил якорь английский броненосный крейсер «Саффолк». И все – без приглашения.

Не отставали американцы. За океаном верно рассудили, что контроль над Сибирью и Дальним Востоком зависит от того, кто контролирует Транссибирскую железную дорогу (Транссиб). Об этом в США говорили открыто, а их представитель в Верховном совете Антанты заявил 18 февраля 1918 года о привлечении Японии к оккупации Транссиба. Заметьте, в день начала германского и австрийского наступления на Восточном фронте и за две недели до подписания Брест-Литовского мира!  Иными словами, Россия еще воевала с немцами, еще была союзником по Антанте, а там ее уже вовсю делили «братья по оружию».

Контроль над Транссибом решили взять оригинальным способом. Еще при Временном правительстве. В Штатах был сформирован «Русский железнодорожный корпус» - военное подразделение, «состоящее из железнодорожных диспетчеров, интендантов и суперинтендантов, начальников поездов, механиков и специалистов по телефонной связи…с целью обучения русских тому, как работают американцы». Из 363 человек, отплывших 19 ноября 1917 года на пароходе «Томас» из Сан-Франциско во Владивосток 288 были военнослужащими. Другое дело, что американские военные железнодорожники оказались в России не в лучшие для них дни. Бурлила революция. И корпус был отправлен в японский Нагасаки. Впрочем, до России он все-таки добрался. В августе 1918 года.

                                                                                                          Михаил БЫКОВ,