Забытые страницы Великой войны
«Взять и поделить!»

23 декабря 1917 года в Париже в здании министерства иностранных дел состоялось любопытное совещание. В ее работе участвовали: от Франции - председатель совета министров Жорж Клемансо, министр иностранных дел Стефан Пишон, посол в Лондоне Жюль Камбон, генерал Фердинанд Фош; от Англии - военный министр лорд Альфред Мильнер, министр блокады лорд Роберт Сесиль и другие.

Предмет разговора был, в сущности, один – Россия. Высокие стороны высказались в том духе, что вряд ли можно рассчитывать на Россию, как на полноценную союзницу, как было в первые годы войны. Но мириться с ситуацией, пускать ее на самотек – тоже нельзя. Ведь если Советы подпишут сепаратный мир с Германией, у последней появится не только сугубо военный ресурс – более миллиона солдат и офицеров, находившихся в тот момент на Восточном фронте. У Германии появится минеральное и промышленное сырье и продовольствие, дефицит которых достиг опасной черты. Кто может запретить Советам торговать с немцами, если они заключат мир?

Вопросы были поставлены, и началась совместная выработка ответов на них. Обсудили возможность некоего альянса с большевиками, необходимость поддержки украинской Центральной Рады в связи с непонятной степенью ее адекватности, решили мелкие вопросы по Финляндии, Палестине. Сошлись на том, что надо активизировать усилия Румынии по вторжению на российскую территорию. И (ради чего собирались-то!), поделили зоны ответственности на европейском юге России. С прицелом на то, что когда война закончится, а советская власть самоуничтожится в результате ее недееспособности, эти богатейшие земли останутся за Англией и Францией. Тему Дальнего Востока трогать пока не стали, так как слишком уж туманно высказывались на этот счет американцы во время различных тайных встреч. Да и японцы не торопились с предложениями.

Итак, что же решили? Зона ответственности Британии – Область Войска Донского, Кубанская казачья область, Терская казачья область, Северный Кавказ, Армения, Грузия, Курдистан. Под Курдистаном, вероятно, подразумевались земли восточной Турции, Азербайджана, северного Ирака. Зона ответственности Франции - Бессарабия, Украина, Крым. Отдельным пунктом пометили необходимость суммировать предстоящие расходы, для наблюдения за которыми надо создать специальный межсоюзнический орган.

Принято считать, что интервенция наших недавних товарищей по Антанте – Англии, Франции, а также союзников в лице США и Японии началась весной 1918 года. Но планы вырабатывались несколько раньше. Интересно, что спустя всего неделю после принятия решения о сферах влияния, американский президент Вудро Вильсон предал его гласности. Ждал, когда кто-то первый крикнет «Ату его, ату!» и дождался. Теперь, когда ответственность взяли на себя другие, можно и делом заняться. Впрочем, и тут он задержался с решением. Американский крейсер «Бруклин» на рейде Владивостока встал на якорь только 1 марта 1918 года. А вот энергичные британцы прислали наблюдателя – броненосный крейсер «Саффолк» - еще 12 января. На пару с ним появился тихий и вежливый японец – линейный корабль «Ивами» (в прошлом русский броненосец «Орел», плененный в Цусимском сражении в 1905 году).Никаких разрешений на приход в бухту Золотого рога командиры кораблей не запрашивали.

Однако, всех опередили нетерпеливые румыны, ставшие нашими союзниками в августе 1916 года. Разгромленные немцами, австро-венграми и болгарами за три месяца. И спасенные русской армией в декабре того же года (Почта полевая. «Румыния вступает в войну», 05.09.2016., «Румынский фронт, 16.01.2017.)

9 декабря 1917-го в городе Фокшаны было подписано перемирие между австрийско-германской и румынской сторонами. Оно было крайне своеобразным. Германцы и их союзники сохраняли контроль над львиной долей территории собственно Румынии, болгары получали провинцию Добруджа, зато самим румынам разрешалось начать захват соседней земли – Бессарабии, части России. Пробный шар на сей счет румынские солдаты бросили уже 21 декабря, напав на бессарабский/молдавский городок Леово, где находились хлебные склады. Местные жители оказали достойный отпор, и румынский отряд, потеряв офицера и двух солдат, вернулся на правый берег Прута. По другим данным, в бою погибло 5 местных крестьян, были арестованы и расстреляны местные лидеры.

19 декабря (по н.ст.) кишиневская газета «Кувынт Молдовенеск» опубликовала следующую официальную информацию о провозглашении 15 декабря нового государства: ««Молдаване и братские народы Бессарабии! На основе принципа: народы объединяются, чтобы взять судьбу в свои руки, создавая национальные власти в пределах, где они проживают, Бессарабия, опираясь на свое историческое прошлое, провозглашается с сегодняшнего дня Молдавской демократической республикой, которая войдет в состав Российской Федеративной Демократической Республики, как равноправный член». То есть речи о выходе из состава России не велось.

По приказу фактически исполнявшего обязанности главнокомандующего Румынским фронтом генерала от инфантерии Дмитрия Щербачева во временной столице Румынии - Яссах были арестованы члены Военно-революционного комитета, с каждым днем увеличивавшего свое влияние в войсках и объявившего 16 декабря о взятии власти на Румынском фронте в свои большевистские руки. Разгон ВРК стал попыткой военных властей навести хоть какой-то порядок в дни, когда политическая власть принадлежала непонятно кому, а полки самовольно снимались с фронта один за другим. Этим, кстати, вовсю пользовались румыны. Русских солдат под разными предлогами уголовного характера задерживали и отправляли в наспех организованные концлагеря. Стоит напомнить, что на дворе стояла зима. Строго говоря, в середине декабря 1917 года Румынский фронт русской армии растаял на глазах. А ведь личный состав насчитывал более миллиона человек, не считая сотни тысяч солдат в тылу – на службе вне строя и в запасных полках. Генералу Щербачеву нередко ставят в вину, что фронт прекратил существование «благодаря» его приказам. Разгон большевистских ячеек в частях, арест членов ВРК, массовое разоружение солдат, развал нормальной работы тыла по поставкам продовольствия. Безусловно, часть вины лежит на Щербачеве, истинно, надо признать, боевом генерале.

Но были и объективные причины, повлиявшие на исход «румынцев», не желавших драться ни с кем: ни с врагами-германцами, ни с недавними товарищами по оружию румынами. От «красного» влияния удалось зачистить только передовую линию. В тылу, в той самой Молдавской демократической республике и ее столице Кишиневе заправляли как раз большевики. Железнодорожники разобрали пути, и вагоны с продовольствием попросту не могли добраться до фронта. Из Петрограда и могилевской Ставки ГВК проходили взаимоисключающие приказы. Яркий тому пример – приказы, пришедшие в один день. Из Питера - усилить революционные части Румынского фронта. Из ставки от Крыленко - отходить с территории Румынии в Бессарабию и «в случае столкновения с румынскими войсками прокладывать себе дорогу с оружием в руках».

29 декабря советское правительство выразило протест действиям румынской стороны в Бессарабии. Но на протесты уже не обращалось внимания. 30 декабря произошло событие, которое расставило точки над «i». Король Румынии Фердинанд I принял решение о присоединении, читай – оккупации Бессарабии. Прошло пять дней, и стало известно, что румынские войска, перейдя границу, атаковали села Поганешты, Сарата-Резешь, Войнешть. В январе 1918 года по приказу Ставки начали движение к переправам через Прут две пехотные и две кавалерийские дивизии. 11-й дивизии приказано проникнуть в Бессарабию между Унгень и Леово и наступать на Кишинев. 13-й дивизии - переправиться у Кагула, чтобы оккупировать южную Бессарабию. Связь между ними ложится на 2-ю кавалерийскую дивизию. В северной части Бессарабии наступление запланировано в направлении Бельцы – Сорока до границы территории, оккупированной австрийцами в районе Хотина.

Так что, даже если закрыть глаза на нападения на российскую территорию в декабре 1917 года, говорить о том, что интервенция началась весной 1918-го то же неверно. Какая там весна, если Кишинев был захвачен румынами 26 января?

                                                                                                                           Михаил БЫКОВ,

                                                                                                  Специально для «Почты полевой». 
26 декабря 2017 12:15 814
0
0