Историю это воинского соединения обычно связывают с событиями Гражданской войны. И совершенно справедливо. С весны 1918 года и вплоть до конца 1919-го Чехословацкий корпус отметился на разных фронтах нашей междоусобицы. Однако история корпуса началась несколько раньше – в самом начале Первой мировой.

Еще в августе 1914 года военный министр Российской империи Владимир Сухомлинов подписал приказ, из которого следовало: «Формировать один или два полка, или в зависимости от числа добровольцев батальон хотя бы из двух рот. Употребление не боевое, а из-за политических соображений и с ориентацией на будущее восстание в Чехии. Постоянной и прочной организации не придавать, ибо в дальнейшем будут действовать отдельными партиями. Формировать без пулеметных команд и связи…». Приказ появился не случайно. Едва началась ПМВ, в разных городах империи прошли выступления представителей чешской и словацкой общин с просьбами-требованиями привлечь их на военную службу. Если учесть, что чехов и словаков в России в 1914 году проживало, по меньшей мере, 100 000, эти выступления не могли остаться незамеченными. 

Требуется пояснить, что большинство чехов и словаков в России имели российское же подданство. То есть все, подлежащие призыву, и так бы оказались в армии. На чехов и словаков какие-либо льготы, отсрочки и освобождения от службы не распространялись. Также желающие без каких-либо трудностей могли записаться вольноопределяющимися или охотниками (разница одна: «вольноперы» – это добровольцы со средним или высшим образованием, охотники – без). Но в общине братьев-славян имелось значительное число подданных Австро-Венгрии, вовсе не желавших возвращаться домой и уж тем более сражаться против России. Они-то и подняли вопрос о формировании национальных добровольческих частей. Своим приказом военный министр пошел им навстречу. Если точнее, то первым навстречу им пошел император Николай II, давший 20 августа в Кремле аудиенцию московским чехам. В тот же день и военный министр поспешил. 

В этот же момент встал вопрос: как использовать дружинников на фронте? Начальникам было очевидно, что в качестве полноценного пехотного или стрелкового батальона «новые гуситы» никуда не годятся. Попросту не были обучены как следует. Вряд ли теперь удастся установить, кому первому пришла в голову светлая мысль использовать чехов в разведке, но то, что мысль оказалось светлой и, главное, продуктивной, выяснилось очень быстро. Дружина была отправлена в 3-ю армию генерала Радко Дмитриева (к слову, этнического болгарина), которой противостояли австро-венгерские войска, в значительной мере сформированные из габсбургских чехов и словаков. Стало быть, в разведке можно было использовать такие неоценимые вещи, как знание языков, быта, традиций солдат противника. Чехословакам был привычен климат и ландшафт мест, где предстояло воевать. В результате дружину разделили на партии – от роты до взвода –  и распределили между русскими строевыми частями. 

Разведчики Чешской дружины впервые отличились в дни 2-й Галицийской битвы в Карпатах и на реке Сан (ныне – в Польше).  Стало ясно, что на фронте появились смелые парни, способные не только к визуальной разведке, но и к разведке боем. Небольшие группы чехословаков смело вступали в драку с превосходящими силами противника. К ноябрю 1914 года боевая подготовка заметно улучшилась, так как около месяца до переброски на передовую с дружинниками проводились интенсивные занятия. А боевого духа им было не занимать. Каждый понимал, что при пленении он будет расстрелян как изменник. 

После первых же боев и захватов пленных «новые гуситы» сделали для себя определенные выводы. Этому помогли встречи с земляками и даже родственниками, воевавшими на противной стороне. Осталась история о том, как в городке Любачев встретились отец и сын. Первый шел в колонне пленных в русский тыл, второй в составе дружины направлялся на передовую. Также помогли наблюдения за тем, как сдавались в плен австрийцы, немцы, венгры и братья-славяне. Последние чуть ли не с радостью. Уже в ноябре 1914-го дружинникам удалось распропагандировать аж два полка австрийской армии. В результате они перешли на русскую сторону и сдались. Такие примеры множились. Весной 1915 года последней каплей для австрийского командования стала массовая добровольная сдача в плен двух батальонов кадрового Императорского королевского 28-го пехотного полка, носившего прозвище «Пражские дети». По армии вышел приказ: прекратить комплектовать полки по национальному принципу – только из чехов или словаков. В свою очередь, это решение породило новую проблему: в смешанных батальонах многие солдаты и офицеры плохо понимали друг друга. Все ж таки венгерский, немецкий и чешский языки имеют мало общего.

Той же весной командующие армий Юго-Западного фронта обратились в Ставку с предложением создать еще несколько чехословацких частей. Уж больно хорошо они себя зарекомендовали в бою. А 7 марта в Москве прошел I съезд делегатов чешских и словацких общин Русской империи. Обсуждался и был положительно решен главный вопрос – о создании после войны независимого государства.

Принять нужное решение Ставке помогло то самое несчастье. После тяжелейших боев дружину отвели на отдых. Выяснилось, что в ополовиненных потерями ротах здоровых и годных к дальнейшей службе – единицы. Тогда-то начальство и распорядилось доукомплектовать дружину и формировать новые национальные части из добровольцев-пленных и перебежчиков. Примерно в это же время дружину принял боевой русский офицер, кавалер 7-ми орденов, в том числе св. Георгия IV степени, командир Севского 34-го пехотного полка подполковник Вячеслав Троянов. Можно утверждать, что с его приходом дружина превратилась в элитную боевую часть. А в декабре 1915-го дружина была преобразована в полк двубатальонного состава. Личный состав – более 2000 человек. За полком по-прежнему сохранялись разведывательные функции. Поэтому один батальон сражался на Юго-Западном фронте, другой – на Северо-Западном. Непросто командовать частью, которая малыми группами растянулась по фронту длиной в тысячу верст. Но у Троянова, видимо, получалось. К 1916 году в 1-м Чехословацком имени Яна Гуса полку было произведено свыше тысячи награждений. 

В апреле 1916-го полк был развернут в Чехословацкую стрелковую бригаду в составе двух полков – имени Яна Гуса и Яна Жижки, национальных героев Чехии. К этому времени именным указом императора Николая II все чины были приравнены в правах к военнослужащим Русской армии.  Теперь на фронте находилось уже более 5 тысяч чехов и словаков. 

Последний раз в Первой мировой бригада отличилась летом 1917-го, когда во время провалившегося наступления русской армии в Галиции оказалась одним из немногих соединений, достигших успеха на своем участке фронта. Потеряв до 200 убитыми и свыше 1000  ранеными, бригада прорвала австрийский фронт возле Зборова (ныне – Тернопольская область Украины) и взяла 3000 пленных. Удивительно, но даже после подписания большевиками Брестского мира чехословацкие части, уже развернутые сначала в дивизию, а осенью 1917 года – в корпус численностью в 39 000 солдат и офицеров, продолжали сражаться с немцами. В 5-дневном бою с 8 по 13 марта под Бахмачом (ныне – Черниговская область Украины) корпус потерял до 600 человек убитыми и ранеными.

А дальше? Дальше громыхала Гражданская война. К слову, из многотысячного состава корпуса в Красную армию перешло только…218 человек. Впрочем, это уже другая история.

               Михаил БЫКОВ,