Советское время
Советское время
Обещание Сталина
Ялтинская конференция увековечена в истории и в бронзе
На Ялтинской конференции союзников с участием Сталина, Черчилля и Рузвельта, состоявшейся в Крыму в начале февраля 1945 года, советский лидер дал твердое обещание: не позднее трех месяцев после падения Третьего рейха Советский Союз вступит в войну с Японией.
Прежде чем говорить о боевых действиях Красной армии в августе 1945-го в Манчжурии, на Сахалине и Курилах, которые во многом ускорили окончание Второй мировой войны, стоит разобраться в нескольких вопросах, без которых многое останется непонятным. А именно: в причинах и ходе японо-китайской войны 1937-1945 годов, которая вполне вписывается в рамки Второй мировой; в отношениях между СССР и Японией после нападения на нашу страну гитлеровской Германии; в нюансах пакта о ненападении, заключенном Советским Союзом и Страной Восходящего солнца, заключенном 13 апреля 1941 года. Иначе довольно трудно понять, зачем СССР понадобилось вмешиваться в военные действия на Дальнем Востоке.
Воины-победители столкновения на реке Халкин-Гол
Принято считать, что Вторая мировая война началась 1 сентября 1939 года, когда Германия вторглась на территорию Польши. Однако не стоит сбрасывать со счетов то значительное количество военных конфликтов в разных частях света, которые этому предшествовали. Действия той же Германии в Австрии (1938) и Чехословакии (1939), советско-японские столкновения на озере Хасан (1938) и реке Халхин-Гол (1939), советско-финская война (1939-1940), наконец, полноценная война между Китаем и Японией, развязанная последней в 1937 году, – все это составляющие одного процесса, приведшего в итоге к мировой бойне.
В первой трети ХХ века переживавшая индустриальный бум Японская империя вела крайне агрессивную политику. Главная ее цель состояла в том, чтобы превратить слабый и разобщенный Китай в полноценную колонию. Еще в 1932 году японцам удалось захватить северо-восточную часть Китая и создать на этой территории марионеточное государство Маньчжоу-Го, непосредственно граничившее с СССР на протяжении многих сотен километров. Достаточно сказать, что только в 1935 году произошло 176 пограничных инцидентов на границах Союза, дружественной ему Монгольской народной республики и Маньчжоу-Го. Положение заметно усложнилось после того как в сентябре 1940 года Япония, Германия и Италия подписали «Тройственный пакт», смысл которого – установление нового мирового порядка в Европе и Азии.
Трагедия американского флота в Пирл-Харборе
Советскому руководству было ясно, что при благоприятных для Японии обстоятельствах она откроет второй фронт на наших восточных границах. Поэтому были предприняты энергичные усилия, чтобы подписать с Японией двусторонний договор о ненападении. Японские лидеры не верили, что СССР устоит против натиска Третьего рейха. Но, с другой стороны, пауза им была выгодна. Зачем делить шкуру неубитого медведя? Кроме того, японцы прилично завязли в войне с Китаем, которая с каждым годом требовала все новых и новых ресурсов. А эти ресурсы были ближе и доступнее в странах Индокитая, Индонезии, на Филиппинах. Среди прочих аргументов серьезную роль в принятии решения сыграли поражения японской армии на Хасане и Халхин-Голе. В итоге в апреле 1941 года Москва и Токио подписали пакт о нейтралитете. Особое значение имела 2-я статья, которая гласила: «В случае, если одна из договаривающихся сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая договаривающаяся сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта».
Надо отметить, что этот документ сильно не понравился главным участникам мировой драки. Германия и Италия рассчитывали, что Япония внесет лепту в их «общее дело». Англия и США в свою очередь надеялись таскать каштаны из огня, как обычно, – чужими, то есть русскими руками.
Подписание пакта вовсе не означало, что при благоприятном для Германии развитии событий японцы, державшие в Маньчжурии отборную Квантунскую армию, продолжили бы отсиживаться. Но уже в конце июля 1941 года японская разведка докладывала, что с «блицкригом» у фашистов не ладится. Красная армия, хоть и несет тяжелые потери, хоть и отступает, но разваливаться не собирается. И с каждым днем ее сопротивление возрастает. Кроме того, авторов японского плана «Кантокуэн» (аналог германскому плану «Барбаросса») никак не устраивал тот факт, что советская группировка на Дальнем Востоке сохраняла и численность личного состава, и количество боевой техники. Как было на границе 30 дивизий, так и осталось. А это – более 700 тысяч штыков. Хуже того, количество этих дивизий после начала Великой Отечественной войны стало расти и к июлю 1942 года насчитывало уже почти 1,5 миллиона бойцов. Квантунская армия вместе с союзными ей китайскими группировками в середине 1941 года численного преимущества не имела. К тому же уступала в качестве боевой техники.
Перелом в войне на Тихом океане наступил после битвы за остров Гуадалканал
Окончательно сомнения японских политиков и генералов по части нарушения пакта о нейтралитете развеялись после Сталинградской битвы, когда всему миру стало понятно, что СССР не сломить, и Рейх в итоге обречен. Чуть раньше, в конце 1942 года после поражения в битве за остров Гуадалканал наиболее продвинутые японцы сообразили, что и на их обширном фронте свершился перелом. Не слишком радовали боевые сводки с материка: китайцы, поддерживаемые СССР, США и Великобританией, отчаянно огрызались, а местами переходили в контрнаступления и одерживали локальные победы.
В этих обстоятельствах война с Советским Союзом стала бы очевидно невыгодной и, более того, бесперспективной. Последними конкретными действиями в этом направлении со стороны Японии были подписанное в январе 1942 года соглашение с Германией и Италией, предусматривавшее, согласно воспоминаниям маршала Александра Василевского, "отторжение от Советского Союза нашего Дальнего Востока и Сибири», и заявление японского премьер-министра Тодзио в июле 1942-го о том, что сложившаяся обстановка чрезвычайно благоприятствует вторжению в СССР. На встрече с германскими дипломатами он говорил о подготовке внезапного нападения на Владивосток и одновременном ударе Квантунской армии на Благовещенск. Более о войне с Союзом в Японии не заикались.
Мечту о войне между СССР и Японией лелеяли не только в Токио и Берлине. Не меньше ее хотели в стане союзников: в Лондоне и Вашингтоне. Еще в декабре 1941 года на переговорах в Москве британский посол Иден спрашивал Сталина о шансах вступления Советского Союза в войну на Дальнем Востоке. Спрашивал, понятное дело, не из любопытства. Эту тему союзники поднимали регулярно. И с каждым разом все настойчивее. Точкой отсчета можно назвать Тегеранскую конференцию 1943 года, когда вопрос был поставлен на самом высоком уровне. И Сталин не сказал «нет».
Московская конференция министров иностранных дел СССР, США и Англии.
Октябрь 1943 г.
Принципиальное «да» советский лидер сказал вовсе не на Ялтинской конференции 1945-го, а на Московской – 30 октября 1943-го, когда в столице СССР собрались министры иностранных дел стран-союзников. Личный переводчик Сталина Валентин Бережков вспоминал, что в какой-то момент Сталин наклонился к нему и сказал: «Переведите Хэллу (госсекретарь США) дословно следующее: советское правительство рассмотрело вопрос о положении на Дальнем Востоке и приняло решение сразу же после окончания войны в Европе, когда союзники нанесут поражение гитлеровской Германии, выступить против Японии. Пусть Хэлл передаст это президенту Рузвельту как нашу официальную позицию. Но пока мы хотим держать это в секрете».
А в Ялте на встрече лидеров Сталин дал уже предельно конкретное обещание, лишь подтвердившее принятое ранее решение. И, как известно, слово сдержал. 9 мая в 00.43 по московскому времени вступил в силу документ о капитуляции фашисткой Германии. 8 августа 1945 года в 17.00 по московскому времени японский посол получил бумагу, из которой следовало, что СССР и Япония со следующего дня находятся в состоянии войны.
И еще – по поводу обещаний. В пакте о нейтралитете между СССР и Японией оговаривались сроки действия документа – 5 лет. Кое-кто в Японии до сих пор считает, что Советский Союз нарушил взятые на себя обязательства, вступив в войну ранее означенного срока. У нашей страны есть убедительные контраргументы. На протяжении месяцев Дальний Восток находился под угрозой вторжения Квантунской армии. И это заставляло держать на восточных границах громадный армейский контингент. Получалось, что косвенно Япония влияла на военную ситуацию, складывавшуюся на европейском театре военных действий. А то, что угроза нападения на СССР со стороны Японии была, подтверждали сами японцы. Две цитаты. Министр иностранный дел Мацуока: «Мы не можем отказаться от Тройственного пакта… Мы должны нанести удар, пока ситуация на советско-германском фронте еще неясна».
Начальник генерального штаба Сугияма: «Если события германо-советской войны будут благоприятны для нашей Империи, я полагаю, мы используем силу для разрешения проблемы на Севере». И тот, и другой высказались на официальных заседаниях сразу после 22 июня 1941 года.
Михаил БЫКОВ,
специально для «Почты Полевой»
23 июля 2015 00:00
15900