Прогнозировать, какие вооружения и в каком количестве
получат ВС РФ в новом году довольно сложно – это зависит от множества
экономических и политических факторов, а также от ситуации на конкретных
предприятиях российского ВПК. Зато вполне можно говорить о том, что нужно
приобрести для ВС РФ, а без чего есть возможность обойтись.
Идущие сейчас войны в Донбассе и на Ближнем Востоке ясно
показывают, что в классической войне стороны (ВС Украины, ВС Сирии, ВС Ирака,
ВС Йемена, ВС ОАЭ, ВС Саудовской Аравии, ВС Турции) несут огромные потери в
бронетехнике (в танках – очень большие, в БМП и БТР – просто катастрофические),
но никакой замены ей нет и не предвидится. Выход из данной ситуации только один
– усиление активной и пассивной защиты танков и создание БМП на базе танка. До
сих пор по этому пути шла только одна страна в мире – Израиль, что вполне
логично. Азиатские армии, на которые в этом плане очень похожа была советская
армия, традиционно стремятся выполнить боевую задачу, не считаясь с
собственными потерями (при этом даже такой ценой выполняют ее далеко не
всегда). Современная Европа и в несколько меньшей степени США представляют
собой другую крайность – паническая боязнь потерь, ради предотвращения которых
войска легко отказываются от выполнения даже очень важной боевой задачи. ВС
Израиля до сих пор практически в единственном числе представлял собой «золотую
середину» - стремление к минимизации потерь при условии обязательного
выполнения боевой задачи. Именно поэтому Израиль и стал «пионером» в создании
«танковых БМП» - сначала на базе старых Т-55 и «Центурионов», затем –
современной «Меркавы». Второй в этом смысле оказалась Россия, разработавшая
проект «Армата». Как известно, в его рамках подразумевается создание семейства
боевых машин, главные из которых – танк Т-14 и БМП Т-15. Это абсолютно
принципиальный шаг в нашей военной истории: не только создание нового поколения
бронетехники (раньше почти всегда мы были догоняющими), но и совершенно новый,
нетрадиционный для нас подход к сохранению жизни военнослужащих.
При этом чрезвычайно важно отметить, что, как показывает опыт вышеупомянутых войн, количество не менее важно, чем качество. Техники должно быть очень много, иначе ее приобретение бессмысленно как в военном, так и в экономическом плане. Нынешняя европейская практика закупки новой техники в микроскопических количествах – вопиющее по своей бессмысленности разбазаривание денег. Надо либо закупать много, либо не закупать ничего. «Армат» должно быть приобретено для сухопутных войск РФ по несколько тысяч Т-14 и Т-15. В связи с этим возникает вопрос о целесообразности закупок БМП «Курганец» и БТР «Бумеранг». Возможно, это хорошие машины, но они построены по традиционным концепциям, которые, как было сказано выше, ведут к огромным потерям как в самих БМП и БТР, так и в перевозимой ими пехоте. Не проще ли отказаться от этих машин, перебросив все силы и средства на «Армату»?
Танк Т-14 «Армата»
Опыт идущих войн, особенно донбасской, свидетельствует о
том, что артиллерия отнюдь не утратила своей традиционной роли «бога войны»,
при этом реактивная артиллерия становится важнее ствольной, поскольку
обеспечивает гораздо больший поражающий эффект. Россия имеет уникальное оружие
– огнеметную РСЗО ТОС-1, которая по своим поражающим свойствам не уступает
ядерному заряду малой мощности, только без всех его вредных побочных эффектов
(проникающей радиации и радиоактивного заражения). К тому же эта машина
обладает повышенной боевой устойчивостью, поскольку создана на шасси танка.
«Ахиллесовой пятой» ТОС-1 является слишком маленькая дальность стрельбы (всего
6 км даже для ТОС-1А). Устранение этого недостатка могло бы обеспечить
Российской армии очень значительное повышение огневой мощи как в классических,
так и в противопартизанских войнах.
Наконец, исключительно велика сегодня роль средств связи, разведки и управления. Россия сейчас стремительно наверстывает свое отставание в этих областях от США, Израиля, отчасти и от Китая (в т.ч. в беспилотниках), однако сделать предстоит еще очень много. В частности, необходимо совмещение всех АСУ видов ВС и родов войск в единую систему, а также создание ударных БПЛА.
Потери в авиации в нынешних войнах гораздо меньше, чем в бронетехнике, при этом, однако, ее количество ничуть не менее важно, чем количество наземной техники. Во-первых, потому что без потерь всё равно не обходится, а если авиация будет у обеих сторон конфликта, потери многократно возрастут по сравнению с ситуацией, когда она есть только у одной стороны. Во-вторых, даже если противник авиации не имеет, но и у нас самих ее мало, это естественным образом ограничивает результаты наших действий. Лучше всего это видно в Сирии – как бы эффективно не действовала там российская авиация, ее слишком мало. Если бы российская авиационная группировка в этой стране была бы более адекватной в количественном отношении, не последовало бы, например, второй сдачи Пальмиры. Таким образом, если бронетехнику надо закупать тысячами единиц, то самолеты и вертолеты – сотнями.
Бомбардировщик Су-34
За последние годы для ВКС РФ было приобретено более 90 фронтовых бомбардировщиков Су-34, не менее 20 истребителей-бомбардировщиков Су-30М2 и около 80 Су-30СМ, более 50 истребителей Су-35С, свыше 80 ударных вертолетов Ка-52, свыше 90 Ми-28Н, свыше 50 Ми-35М. Производство всех этих машин продолжается, но во всех случаях заказы уже выполнены более чем наполовину. Достаточно ли такое количество новых машин – вопрос крайне сложный и неоднозначный. По-видимому, это следует считать «минимальным минимумом». Целесообразно было бы выдать дополнительные заказы на некоторые из этих машин, возможно, сократив количество типов (скорее всего, следовало бы отказаться от дальнейшего производства Су-30М2 и Ми-28, либо Ми-35). В целом, новых самолетов и вертолетов очень желательно было бы иметь хотя бы по 500 в сочетании с модернизацией 200-300 старых.
Впрочем, недостаток самолетов отчасти можно компенсировать наличием ракет. Так, ВС РФ уже получили 9 бригадных комплектов ОТРК «Искандер», причем одна из этих 9 бригад была сформирована в 2015 г. и сразу получила «Искандеры», а не заменила ими «Точки-У». Не перевооружены пока две бригады (в Калининградской и Курской областях), при этом не исключено, что будет сформированы еще одна-две новых ракетных бригады. Если «Искандеры» частично заменяют ударную авиацию, то частичным же заменителем истребителей становятся средства наземной ПВО. На вооружение сейчас одновременно поступают ЗРС С-400 и С-300В4, ЗРК «Бук-М2», «Бук-М3», ожидается закупка С-350. Причем здесь также имеет место не только перевооружение старых бригад и полков, но и формирование новых (либо сразу с новой техникой, либо с высвобождающимися при поступлении С-400 дивизионами ЗРС С-300ПС). В данном случае можно сказать, что «ПВО много не бывает», территория страны, объекты ВС, ВПК, инфраструктуры, госуправления должны быть прикрыты максимально надежно. Тем более что в этой сфере Россия как ни в чем другом занимает лидирующие позиции в мире. Важнейшим дополнением к наземной ПВО являются средства РЭБ, где Россия также добилась очень значительных успехов. Сочетание ПВО и РЭБ может в значительной степени компенсировать превосходство основных потенциальных противников России (ВВС США, ВВС НОАК, морской авиации ВМС США и ВМС НОАК) в количестве боевых и обеспечивающих самолетов.
БТР «Бумеранг»
Флот – самый дорогой и наиболее долго строящийся вид ВС, поэтому с ним у нас больше всего проблем. Ситуация усугубляется тем, что ВМФ РФ чисто формально является единым. Фактически он разделен на пять (или даже шесть, если считать по отдельности Приморскую и Камчатскую флотилии ТОФ) объединений, маневр силами между которыми в случае войны крайне затруднен, либо вообще невозможен. При этом каждое из объединений (кроме Каспийской флотилии) на своем океанском или морском ТВД существенно уступает ВМС соседних стран.
За последние годы ВМФ РФ получил или получит в ближайшее время 3 РПК СН пр. 955, 1 ПЛА пр. 885, 1 ПЛ пр. 677 и 6 пр. 636, 2 фрегата пр. 11356 и 1 пр. 22350, 4 корвета пр. 20380, 2 сторожевых корабля пр. 11661, 3 МАК пр. 21630 и 5 МРК пр. 21631. Еще не менее 10 ПЛ и кораблей этих типов находятся на испытаниях и в постройке, кроме того, значительное количество патрульных кораблей и катеров получили пограничные силы ФСБ. Это, разумеется, очень хорошо, но мало. Тем более, что почти всё это – корабли морской зоны. Правда, ПЛА, ПЛ, фрегаты, сторожевики и МРК оснащены таким эффективным оружием, как крылатые ракеты «Калибр», которые уже были успешно применены в Сирии. При этом стрельба ими может вестись из достаточно безопасных прибрежных вод (где корабли прикрыты авиацией и ПВО с суши) и практически безопасного Каспийского моря. Впрочем, это позволяет успешно решать задачи береговой обороны, но не действовать на значительном удалении от своих берегов. Создание полноценного океанского надводного флота в данный момент находится за пределами наших возможностей. Утопление двух совершенно исправных палубных истребителей (МиГ-29К и Су-33) у берегов Сирии показывает, что даже в максимально «тепличных» условиях наш единственный авианосец «Кузнецов» лишь условно боеспособен. Строительство новых авианосцев в обозримом будущем невозможно по экономическим соображениям и совершенно необязательно по военным. Соответственно, нет острой необходимости и в новых эсминцах. Высвободившиеся средства гораздо правильнее пустить на строительство подводного и прибрежного флота и на развитие других видов ВС.
В целом, произошедшее в последние 8 лет возрождение ВС – одно из главных достижений современной России. При этом как наш собственный, так и мировой опыт показывает, что экономить на ВС категорически недопустимо. Но можно и нужно расходовать средства максимально рационально, решительно отказываясь от программ, без которых обойтись возможно, в пользу тех, без которых обойтись нельзя.