На сегодняшний день стало достаточно очевидно, что крупномасштабная агрессия со стороны НАТО против России невозможна, причем украинские события это в очередной раз подтвердили. Для этого у альянса нет ни военных ресурсов, ни психологической готовности. Примерно 3-4-кратное превосходство НАТО над РФ в обычных вооружениях в Европе является, на самом деле, чисто бумажным, учитывая «размазанность» натовского потенциала по всей Европе, очень значительную долю устаревших вооружений (на самом деле, она выше, чем в ВС РФ) и непрерывные сокращения боевого состава ВС всех европейских стран НАТО (кроме Турции и Греции, «замкнутых» друг на друга), которые продолжатся с ускорением в связи с экономическим кризисом. Данные факторы очень существенно усиливаются полной психологической «демобилизацией» европейских армий и обществ. Полная недееспособность европейских армий была ярко продемонстрирована в Афганистане и Ливии, о войне против такого серьезного противника, как Россия, не может быть и речи, даже если имеется в виду очень ограниченный конфликт на территории третьей страны.
Поэтому обезоруживающий удар по СЯС РФ с помощью американского неядерного высокоточного оружия представляется на сегодняшний день единственной мыслимой угрозой для нашей страны с Запада. Цель такого удара очевидна – устранить единственную на сегодняшний день реальную угрозу для территории США. Ресурсы для этого удара нужны относительно ограниченные, решимости американцам, в отличие от европейцев, вроде бы, не занимать.
При этом у такого удара есть очень серьезные ограничения.
1. Удар должен быть неядерным. Во-первых, из экологических соображений. Даже если Россия не даст ответа, несколько сотен ядерных взрывов на ее территории всё равно приведут к тому, что радиоактивные облака разлетятся по всему миру, включая США. Уже из-за этого игра не будет стоить свеч. Кроме того, чисто теоретически, можно представить, что если Россия в результате неядерного удара потеряла, скажем, 90% своих СЯС, при этом у США остались нетронутыми 100% их СЯС, то Россия может просто не рискнуть применить оставшиеся 10%, поскольку в ответ будет гарантированно уничтожена. Если же обезоруживающий удар будет ядерным, то Россия ответит, даже если у нее уцелеет 1% СЯС. А даже один ядерный взрыв на своей территории для США категорически неприемлем.
2. Удар должен быть один, причем сразу уничтожающий все российские СЯС целиком. При этом он должен быть рассчитан таким образом, чтобы между первыми и последними взрывами на позициях СЯС прошли единицы минут. Никакая доразведка и повторный удар невозможны, поскольку уцелевшие российские ракеты успеют за это время отправиться в США «своим ходом», что, как было сказано выше, для Штатов принципиально неприемлемо. Т.е., если не уничтожено всё – не уничтожено ничего.
3. Исходя из предыдущего, удар должен быть абсолютно внезапным. О факте его нанесения российские военные должны узнать в момент взрыва первой американской ракеты.
Очевидно, что основным средством для такого удара являются крылатые ракеты морского и воздушного базирования. Соответствующий потенциал США представляется на первый взгляд практически безграничным.
Более 80% КР (BGM-109 «Томагавк» различных модификаций) приходится на ВМС США, где их носителями являются 7 типов кораблей.
1. ПЛАРК типа «Огайо» (4 ед.) – по 154 КРМБ на каждой в специальных шахтах (вместо шахт для БРПЛ).
2. ПЛА типа «Вирджиния» (12 ед., всего будет построено не менее 30) – на каждой по 12 КРМБ в специальных шахтах, еще до 38 могут, наряду с торпедами и ПКР «Гарпун», входить в состав боезапаса, предназначенного для стрельбы через торпедные аппараты.
3. ПЛА типа «Сивулф» (3 ед.) – на каждой до 50 КРМБ в составе боезапаса, выстреливаемого через ТА.
4. ПЛА типа «Лос-Анджелес» (39 ед., постепенно выводятся из состава ВМС) – на каждой по 12 КРМБ в специальных шахтах (на 30 ПЛА) и до 37 в составе боезапаса, выстреливаемого через ТА (на всех).
5. Крейсера типа «Тикондерога» (22 ед.) – на каждом до 122 КРМБ в 2 УВП Мк41.
6. Эсминцы типа «Орли Бёрк» (62 ед., будет не менее 76) – до 90 КРМБ в 2 УВП Мк41 на первых 28 кораблях, до 96 на следующих.
7. Эсминцы типа «Замволт» (будет построено 3) – на каждом до 80 КРМБ в 2 УВП Мк57.
Возможности ВВС США в этом плане гораздо скромнее. Единственным носителем КРВБ в них является стратегический бомбардировщик В-52, способный нести до 20 таких ракет (AGM-86 и AGM-129). Количество В-52 в составе ВВС теоретически достигает 89, однако из них 12 находятся на знаменитой базе – складе Дэвис-Монтан, откуда вряд ли вернутся в строй (следует напомнить, что этим самолетам уже полвека). Предположительно, общее количество В-52 будет в ближайшее время сокращено до 40-50 машин, они останутся в строю до 2044 г.
Если суммировать всё перечисленное по максимуму, то теоретически подлодки, надводные корабли и бомбардировщики ВС США способны поднять одновременно более 13 тысяч КР. Естественно, такого удара не выдержат никакие СЯС и никакая ПВО. Правда, реальная ситуация не имеет никакого отношения к этой апокалиптической цифре.
Во-первых, на подлодках «гарантированными» являются только те КРМБ, которые размещены в специальных шахтах (суммарно на 4 ПЛАРК и 42 ПЛА это 1120 КРМБ). Что касается боезапаса, выстреливаемого через ТА, то его основу заведомо составляют торпеды и ПКР, иначе лодка не сможет вести морской бой, для которого она предназначена в первую очередь. Это допустимо против страны, не имеющей ВМФ, но Россия к таковым пока не относится. Реально в этом боезапасе количество КРМБ составляет максимум несколько единиц, а иногда их нет вообще. То же можно сказать и про крейсера и эсминцы. В каждой ячейке УВП может находиться либо КР «Томагавк», либо ЗУР «Стандарт», либо 4 ЗУР «Си Спарроу», либо ПЛУР «Асрок». Полная загрузка «Томагавками» возможна только в войне против страны, у которой нет ни флота, ни авиации. Во время первой иракской войны был прецедент пуска одним крейсером 122 «Томагавков», но это именно потому, что Ирак не мог достать до крейсера своими самолетами, а подлодок не имел в принципе.
Во-вторых, значительная часть (от трети до половины) подлодок и кораблей в каждый отдельный момент находится в межпоходовом или капитальном ремонте, а также на переходе к базам. Все они, естественно, выпадают из общего боевого потенциала.
В-третьих, в США было произведено немногим менее 5 тысяч КРМБ, из которых до 2 тысячи истрачены в испытаниях и войнах. Сейчас основу запаса КРМБ составляет новейшая модификация «Тактический Томагавк», их изготовлено 2,2 тысячи. При этом надо отметить, что данная модификация не может запускаться через торпедные аппараты, соответственно, на подлодках суммарно их просто не может быть более вышеупомянутых 1120. Общее количество КРМБ, имеющихся в ВМС США, составляет сейчас, видимо, 2,5-2,8 тысяч. Что касается КРВБ, то их в ВВС имеется не более 1,6 тысяч (из примерно 2,1 тысяч изготовленных). Таким образом, реально у США нет не то что 13, но даже 5 тысяч КР. А из них оперативно развернуть можно одновременно вряд ли более половины. Что, впрочем, тоже весьма немало.
Однако здесь есть еще одно ограничение, определяемое вышеупомянутым принципом внезапности. Для того чтобы эта внезапность была достигнута, российская разведка не должна заметить ничего необычного. Если же крейсера и эсминцы ВМС США начнут вдруг стягиваться к берегам России (сейчас они около наших берегов появляются крайне редко), а все или большинство В-52 поднимутся в воздух и полетят в сторону России, ни о какой внезапности речи быть просто не может. Соответственно, вся концепция «благополучно» рушится. Из-за этого в ударе может быть задействовано всего по несколько штук крейсеров, эсминцев и бомбардировщиков, причем находящихся в момент удара как можно дальше от российской территории. Здесь надо еще отметить тот факт, что если надводные корабли подойдут, а В-52 подлетят к нашим границам слишком близко, то, даже если их будет мало, российская разведка начнет их отслеживать. И неизбежно зафиксирует массовый пуск КР. Что сразу исключит внезапность и гарантирует ответный удар, т.е. глобальную ядерную катастрофу.
Поэтому основную роль в обезоруживающем ударе должны будут сыграть американские подлодки. Их миссия облегчается тем, что даже в период расцвета своей боевой мощи ВМФ СССР решал задачи ПЛО, мягко говоря, с большим трудом. Сейчас ВМФ РФ, по-видимому, может относительно эффективно осуществлять ПЛО разве что в непосредственной близости от своих баз. В остальной части наших территориальных вод и, тем более, за их пределами ПЛАРК и ПЛА США смогут действовать более или менее беспрепятственно.
Уничтожить морскую составляющую наших СЯС противнику будет достаточно просто. По одному В-52 из Арктики и из района Алеутских о-вов (т.е. из-за пределов нашего воздушного пространства) «отгрузят» по 3-5 КРВБ каждому из РПК СН, чего, увы, будет вполне достаточно. Вместо В-52 может быть использован крейсер или эсминец, причем в данном случае ему хватит даже стандартной загрузки «Томагавками» (она составляет, как правило, от 8 до 16 КРМБ на одном корабле), а на Тихом океане это может быть и одна из ПЛА.
Правда, здесь есть одна очень важная оговорка. Речь идет об уничтожении РПК СН, стоящих у причалов в своих базах. Но хотя бы 1-2 российские ракетные подлодки всегда находятся на боевом дежурстве в океане, неся на борту по 16 БРПЛ с 3-4 БЧ на каждой. Достаточно залпа одной такой лодки по США – и вся американская игра с обезоруживающим ударом оборачивается полным крахом и катастрофой. Соответственно, американские ПЛА должны отслеживать каждый наш РПК СН с момента выхода его из базы и до возвращения в базу. Насколько это реально осуществимо – сказать крайне сложно. Если данная задача не решается, то вся концепция обезоруживающего удара теряет смысл и не может быть реализована.
Меньше всего проблем при обезоруживающем ударе доставит противнику авиационная составляющая российских СЯС. По Энгельсу (Саратовская область) можно отстреляться «Томагавками» из любой точки Черного моря, по Украинке (Амурская область) – из района Тихого океана у восточных берегов Японии. При этом достаточно будет истратить всего по одной КРМБ на бомбардировщик, поскольку это очень крупноразмерные и, при этом, совершенно незащищенные цели. Более того, если даже несколько российских самолетов после удара каким-то образом уцелеет, проблемой для США это не станет. Они ведь будут заведомо готовы к ответному удару и просто не дадут нашим бомбардировщикам выйти на рубеж пуска своих КРВБ по американской территории.
Больше всего проблем для противника, разумеется, представляют РВСН. Не столько даже из-за своих размеров, сколько из-за разбросанности по гигантской российской территории. Ее размеры являются, по сути, лучшим средством ПВО.
В российских источниках встречаются значения максимальной дальности полета «Тактического Томагавка» 2400 или даже 2900 км. Откуда взяты эти цифры – не очень ясно. Американские источники дают для этой ракеты стандартную дальность 1600 км и максимальную – 1800. Применительно ко всем предыдущим многочисленным модификациям «Томагавка» у нас всегда брались американские данные об их ТТХ (включая и дальность). Откуда вдруг теперь появились столь радикальные расхождения – понять очень сложно, тем более что они никак не объясняются. Автор данной статьи будет руководствоваться значением максимальной дальности американских КРМБ 1800 км. Наверное, ее можно увеличить, но только за счет уменьшения мощности БЧ. Применительно к обезоруживающему удару уменьшение мощности БЧ недопустимо, поскольку необходимо пробивать стенки ангаров «Тополей» или, того хуже, крышки шахт различных российских МБР. А не факт, что это можно сделать даже с помощью стандартной БЧ.
Разумеется, и 1800 км – дальность весьма значительная. Достоинствами «Томагавка» являются также относительно низкая цена, очень высокая точность и очень малая заметность (из-за малых ЭПР и высоты полета). Но есть у ракеты и недостатки – полное отсутствие оборонительных возможностей (РЭП, маневр, огонь) и дозвуковая скорость полета (около 900 км/ч). Соответственно, время полета на максимальную дальность составляет примерно 2 часа. За это время сбить «Томагавк» могут и ЗРК, и истребители. ЗРС С-300П (тем более - С-400) и перехватчик МиГ-31 вообще делались специально под борьбу с КР. Проблема только в обнаружении.
Из-за этого вторым (после РПК СН, находящихся в море на боевом дежурстве) фактором неопределенности для противника становится российская система ПВО. Теоретически США могли бы попытаться ее подавить –нанесением ударов по позициям ЗРС и аэродромам истребительной авиации теми же «Томагавками» и просто путем истощения боекомплекта ЗРС, который относительно ограничен. Однако, на самом деле, этот вариант нереализуем. Если бить одновременно и по СЯС, и по ПВО, то, во-первых, на это не хватит «Томагавков», во-вторых, это бессмысленно, ведь если СЯС уничтожены, то какой вред от ПВО? Если бить сначала по ПВО, то это уничтожает внезапность удара по СЯС, которая, как было неоднократно отмечено выше, является для обезоруживающего удара одним из решающих факторов. В итоге противнику остается надеяться, что, благодаря огромным «дырам» в нашей нынешней ПВО все «Томагавки» долетят до цели незамеченными. Полностью исключать этого, увы, нельзя, тем не менее, риск для американцев исключительно велик. Достаточно обнаружения и идентификации хотя бы одного «Томагавка» в полете – и, опять же, внезапность отменяется, а происходит глобальная катастрофа.
Если всё же представить себе, что США решили осуществить обезоруживающий удар, разумеется, они будут использовать по несколько КР на каждую МБР (3-5), только в этом случае можно будет более или менее надежно гарантировать поражение цели.
Хуже всего придется нашим ракетным дивизиям в Козельске (Калужская область) и в Выползове (Тверская область). Они расположены слишком близко от западной границы и не прикрыты никакой ПВО. Практически то же можно сказать и про дивизию в Тейкове (Ивановская область), которая первой получила МБР РС-24 «Ярс». Трех крейсеров типа «Тикондерога» при условии их полной загрузки «Томагавками» (по 122 КРМБ на крейсер) хватит для полного уничтожения этих трех дивизий. При этом крейсера могут произвести пуски из безопасных для себя Северного и Норвежского морей.
По Йошкар-Олинской и Нижнетагильской дивизиям могут отстреляться ПЛА из Баренцева (по Йошкар-Оле отчасти и из Черного) моря, на каждую дивизию понадобится примерно по 12 ПЛА (по 12 КРМБ в шахтах и, возможно, по 4-8 через ТА на каждой).
Уже гораздо больше проблем создадут Татищевская (Саратовская область) и Домбаровская (Оренбургская область) дивизии. Для их уничтожения американцам придется без вариантов загнать в Черное море все 4 ПЛАРК типа «Огайо». Причем одной из этих ПЛАРК придется стрелять по Домбаровской дивизии, находясь рядом с его восточным (российско-абхазско-грузинским) побережьем. Нельзя не отметить, что после присоединения Крыма к РФ деятельность ВМС США в Черном море значительно усложняется.
При этом у США появляется очередной, уже третий (после РПК СН на дежурстве и ПВО) фактор неопределенности. Это мобильные МБР «Тополь (-М)» и «Ярс». Если они покинули ангары и уехали «в поле», КР (включая и «Тактический Томагавк», который можно перенацеливать в полете) против них бесполезны, даже если с ИСЗ удалось отследить их маршрут. При этом из 7 перечисленных дивизий 3 полностью и одна частично оснащены именно мобильными МБР.
Теоретически данную проблему США могли бы решить с помощью спецназа. ССО США – крупнейшие в мире. Через наши огромные и почти совершенно прозрачные морские и сухопутные границы забросить в Россию несколько групп «зеленых беретов» вполне реально. А мобильная МБР вне ангара достаточно уязвима от РПГ и тяжелых снайперских винтовок. Но тут возникает проблема синхронизации действий спецназа с ракетным ударом. Если «Тополя» и «Ярсы» уехали из мест базирования заранее, до нанесения удара, то диверсанты, даже если обнаружат это, атаковать не смогут, поскольку преждевременная атака, опять же, уничтожает внезапность. И бегать по полям и лесам (причем, оставаясь необнаруженными) за уехавшими ракетами у них, пожалуй, тоже не получится. Подготовка у них отличная, но всё же не настолько.
Есть и еще один «тонкий момент». В Атлантическом флоте США – 2 ПЛАРК и 24 ПЛА, в Тихоокеанском – 2 и 30. Как было сказано выше, часть их заведомо стоит в ремонте. При этом для реализации указанного сценария на ТОФе придется задействовать лишь 2-3 ПЛА для отслеживания выходящего на боевое дежурство российского РПК СН. А вот АТФу нужны все 4 ПЛАРК и около 30 ПЛА. Соответственно, 2 ПЛАРК и не менее 6-7 ПЛА американцам придется перевести с Тихого океана в Атлантический, поскольку лодок одного АТФ просто не хватит. Протащить столько лодок через Панамский канал не получится, поскольку об этом станет известно всему человечеству и вызовет, мягко говоря, удивление. Придется перебрасывать их в подводном положении либо через Берингов пролив, либо через пролив Дрейка. И то, и другое, займет очень много времени, а в первом случае есть шанс (хоть и небольшой), что происходящее заметят в России. Конечно, данная проблема решаема, но дополнительно усложняет американцам жизнь.
Однако самой главной проблемой при нанесении обезоруживающего удара являются 4 сибирские ракетные дивизии – Новосибирская, Барнаульская, Ужурская (Красноярский край) и Иркутская. Ни до одной из них КРМБ не достанут ни откуда. Не спасут и КРВБ, поскольку для их пуска по указанным дивизиям В-52 должны глубоко залезть в наше воздушное пространство, причем их понадобится не менее 20 штук. Какой бы дырявой не была наша ПВО, но эти гигантские тихоходные машины она обнаружит.
У США, правда, еще есть «джокер» – стратегический бомбардировщик – невидимка В-2. Особых шансов его обнаружить у нашей ПВО нет. В ВВС США имеется 20 таких машин, каждая может нести по 8 высокоточных боеприпасов (GBU-27, AGM-154 JSOW, AGM-137 TSSAM, AGM-158 JASSM). В принципе, этого хватит для уничтожения всех 4 сибирских дивизий (по 5 В-2 на каждую). Правда, при условии, что почти каждая ракета попадет в цель и одной ракеты хватит для уничтожения МБР. Такая точность в реальных боевых условиях вряд ли достижима. Т.е. такая операция – это буквально «хождение по лезвию бритвы».
Вторым «джокером» для США является «быстрый глобальный удар» (prompt global strike) с помощью МБР или БРПЛ, оснащенных неядерными БЧ. Применительно к обсуждаемой проблеме МБР, разумеется, бесполезны, т.к. их пуск и полет с территории США будут отслеживаться российской СПРН и восприниматься, как ядерный удар (причем независимо от числа запущенных ракет). А вот пуск с ПЛАРБ типа «Огайо» (у США их 14 по 24 ракеты на каждой) БРПЛ «Трайдент-2» с неядерными БЧ по сибирским дивизиям из Норвежского моря или из Индийского океана теоретически возможен, тем более, что в этом случае нет проблемы дальности и проблемы преодоления ПВО. Однако этот вариант не позволяет решить проблему мобильных «Тополей» и, тем более, РПК СН на боевом дежурстве.
Таким образом, в настоящий момент обезоруживающий неядерный удар по нашим СЯС возможен, но чисто теоретически. Хотя в России очень распространено представление об американцах как о маньяках-параноиках, только и мечтающих уничтожить Россию, реальность от этого представления весьма далека. Американцы, как минимум, чрезвычайно прагматичны, они не пойдут на действия, несущие угрозу катастрофы для их собственной страны.
Если говорить о перспективе, то в американском ракетном потенциале особых изменений не произойдет. Будут строиться ПЛА типа «Вирджиния» и эсминцы типов «Орли Берк» и «Замволт», списываться «Лос-Анджелесы» и В-52. Но на реальный потенциал для обезоруживающего удара это никак не повлияет, ведь проблема США – ни в нехватке ракет, а в недостаточной их дальности. Удастся ли увеличить ее, чтобы при этом не пострадали точность и мощность БЧ – очень большой вопрос. И очень большие сомнения.
Перспективным высокоточным оружием представляются гиперзвуковые ракеты, однако их разработка в США пока находится на ранней стадии. Кроме того, надо отметить, что малозаметностью это оружие не отличается, а скорость может не стать панацеей – даже первые модификации С-300 были уже рассчитаны на борьбу с подобными целями, хотя их в тот момент просто не существовало. Для С-300ПМ и С-400 они точно не станут проблемой.
Самым серьезным оружием обезоруживающего удара может стать палубный боевой малозаметный беспилотник Х-47В, разработка которого в США идет очень активно. Скорость у него будет, как и у «Томагавка», дозвуковая, зато дальность достигнет почти 4 тыс. км. Разумеется, боевой радиус беспилотника гораздо меньше (около 2 тыс. км), ведь он рассчитан на возвращение на авианосец, но ради «высшей цели» его могут отправить в один конец в роли «камикадзе». К тому же, он сможет, по-видимому, находить мобильные МБР, находящиеся «в поле». Главным недостатком Х-47В, кроме низкой скорости, будет то, что стартовать он сможет только с авианосцев, которые автоматически притягивают к себе повышенное внимание разведки. Поэтому осуществить массированный взлет десятков беспилотников незаметно будет нелегко. Кроме того, эти БПЛА по размерам ненамного уступают обычному самолету, соответственно, на авианосце их будет достаточно ограниченное количества (вряд ли больше 50). При этом появление в относительной близости от наших берегов хотя бы двух авианосцев вызовет в России крайнюю настороженность. Соответственно, и в этом варианте обеспечить внезапность и массовость будет практически невозможно.
Разумеется, можно допустить вариант, когда в обезоруживающем ударе уничтожается 80-90% российских СЯС, а остальные добивает ПРО. Правда, пока такой возможности не просматривается. ПРО на основе противоракет GBI, развернутая сейчас на Аляске и в Калифорнии, ни по количественным, ни, главное, по качественным параметрам не способна парировать удар даже 5% российских СЯС. ЕвроПРО, по поводу которой ведется столько разговоров, по своим ТТХ вообще не имеет к нашим СЯС никакого отношения (не говоря уж о том, что пока ее просто нет). Перспективнее всего морская ПРО, размещенная на тех же крейсерах типа «Тикондерога» и эсминцах типа «Орли Берк». В УВП Мк41, как было сказано выше, могут размещаться ЗУР "Стандарт", отдельные модификации которых способны осуществлять перехват ОТР и даже БРСД и низкоорбитальных ИСЗ. Правда, до перехвата МБР дело пока не дошло и неизвестно, дойдет ли (для этого ТТХ ЗУР должны быть повышены очень существенно). Кроме того, для эффективного осуществления такого перехвата американским кораблям надо подняться в как можно более высокие широты, поближе к Северному полюсу. Сейчас ледовый покров Арктики тает достаточно быстро, но всё же никак нельзя гарантировать, что он растает до такой степени, что будет возможно безледокольное судоходство в любой точке Северного Ледовитого океана.
Чтобы полностью избежать описанной угрозы, России необходимо ориентироваться на увеличение числа носителей и уменьшение числа БЧ на каждом. Чем больше у нас носителей, тем больше потенциальному противнику потребуется средств поражения. Теперь на то же самое нас ориентирует и СНВ-3 (нам можно иметь не более 700 носителей и не более 1550 БЧ, т.е. чуть больше 2 БЧ на носитель). В целом, должен соблюдаться баланс между мобильными и шахтными МБР. По-видимому, каждая ракетная дивизия должна получить «собственные» радиотехнический и зенитно-ракетный полки. Кроме того, возможно, имеет смысл каждой МБР (как мобильной, так и шахтной) придать «личный» ЗРК или ЗРПК малого радиуса действия («Тор» или «Панцирь»). Разумеется, необходимо сохранить все ракетные дивизии РВСН и РПК СН на обоих «больших» флотах, поскольку важно не только количество носителей, но и их географический разброс. И, разумеется, значительно увеличить потенциал ПВО в целом, чтобы внезапный удар стал невозможным даже теоретически.