Потенциальная индо-пакистанская война, как иногда кажется, очень похожа на потенциальную войну между Арменией и Азербайджаном. Похожа тем, что вопрос не в том, будет ли эта война вообще, а в том, когда же она начнется. Потому что здесь тоже имеет место неразрешимый территориальный конфликт при взаимоисключающих позициях сторон, которые не меняются десятилетиями. И факт вечного жесткого противостояния уже стал важнейшей составляющей национальной психологии в обеих странах (сколько эти страны существуют в нынешнем виде, столько и являются врагами).

Есть, правда, одна очень существенная разница: ВС Армении и ВС Азербайджана не имеют ядерного оружия и, есть подозрения, что не будут иметь его никогда. Это, на самом деле, сильно понижает для них политический и психологический порог для начала войны. ВС Индии и ВС Пакистана такое оружие, а также средства его доставки очень даже имеют, причем продолжают их наращивать. Учитывая крайнюю перенаселенность обеих стран, природно-климатические условия (постоянные сильнейшие жара и влажность) при не очень высоком уровне медицинского обслуживания, ядерная война между ними станет настоящим Апокалипсисом, что прекрасно понимают обе стороны.

Прекрасно понятно и то, что ядерное оружие гораздо нужнее Пакистану, чем Индии, поскольку Индия гораздо сильнее в обычных вооружениях. Здесь можно проводить аналогии с другими потенциальными конфликтами – между Россией и Украиной или между Алжиром и Марокко. Во всех этих случаях более сильная в военном отношении страна еще и гораздо больше по территории, она «нависает» над более слабой страной, создавая ситуацию, когда та, по сути, не имеет тыла, поскольку авиация и ракеты более сильной страны могут достать до любой точки более слабой. А вот более слабая страна в лучшем для нее случае способна дотянуться только до приграничных районов более сильной.  

Индия очень существенно превосходит Пакистан практически по всем классам боевой техники (кроме, пожалуй, самоходной артиллерии), причем как количественно, так и качественно. У индусов еще остается довольно много устаревшей техники, но у пакистанцев ее гораздо больше. В частности, основу пакистанских ВВС до сих пор составляют самолеты 2-го и 3-го поколений (J-7, «Мираж-3/5»), да и среди F-16 преобладают ранние модификации А и В производства 80-х гг. Более того, даже наиболее современный пакистанский истребитель JF-17 является лишь китайской «второй производной» от того же J-7, т.е. ухудшенного МиГ-21. Индийские МиГ-29, «Мираж-2000» и, тем более, Су-30 гораздо мощнее и современнее. Точно также, подавляющее большинство пакистанских танков – различные китайские производные от Туре 59, т.е. ухудшенного Т-54. У них тоже не просматривается шансов против многих тысяч индийских Т-72 и Т-90. Аналогичная ситуация и на море, лишь пакистанский подводный флот способен создать индусам определенные проблемы. К тому же и ВПК Индии гораздо мощнее пакистанского. Хотя с разработкой собственного вооружения у Индии до сих пор большие трудности, массовое лицензионное производство они освоили вполне успешно.

Правда, надо сказать, что индийские ВС практически всегда имели значительное превосходство над пакистанскими, но это отнюдь не гарантировало им победы. Так, в 1965 г. войну в воздухе выиграли ВВС Пакистана, из-за чего война на суше, по сути, окончилась без внятных результатов. В 1971 г. главной целью Дели был отрыв у своего противника его восточной части, нынешней Бангладеш. Цель эта, разумеется, была достигнута, поскольку весьма слабая пакистанская группировка в восточной части страны была полностью изолирована от основной части Пакистана, находилась в полном окружении со стороны индийских войск, которым, к тому же, активно помогали партизаны внутри самого Восточного Пакистана. На западном же фронте успехи индусов были отнюдь не так очевидны, несмотря на значительное превосходство в силах.

Поэтому и в ходе потенциальной новой войны безоговорочный триумф индусам не гарантирован. Возможно, что, в лучшем случае, они дойдут до Инда (и не факт, что вернут себе Кашмир, поскольку на этом высокогорном ТВД превосходство в технике почти не играет роли). Правда, тогда у Пакистана уже совсем не останется тыла, если только в качестве такового не будет использоваться Афганистан.

Именно в такой ситуации Пакистану и нужно ядерное оружие, а также баллистические и крылатые ракеты для его доставки к целям. Как было сказано выше, самолеты пакистанских ВВС до большей части индийской территории не достанут даже теоретически (даже если отправить их в один конец в стиле камикадзе). А вот создание ракет, достающих даже до крайних юга и востока Индии, Исламабаду вполне по силам. Впрочем, ситуация радикально изменится, если Дели получит российскую ЗРС С-400. Она сможет сбивать большую часть пакистанских ракет (про самолеты и говорить нечего), а это уже в значительной степени обесценит пакистанский ракетно-ядерный потенциал. После полного развертывания С-400 (видимо, Индия получит 10 дивизионов этой ЗРС) у Дели появится сильнейший соблазн нанести массированный превентивный удар по пакистанским ракетным частям с целью уничтожения большей части ракет и их ПУ. Немногочисленные оставшиеся ракеты будут сбиты «четырехсоткой», после чего Индия получит полную свободу действий без применения собственного ядерного оружия (при том что это оружие останется в целости и сохранности).

В этом случае возникает вопрос, придет ли на помощь своему стратегическому союзнику Китай. Впрочем, наземная война в Гималаях практически невозможна по причинам природно-климатического характера. А вот ВВС НОАК и Ракетные войска НОАК вполне могут наносить удары по индийской территории и через эти самые высокие в мире горы. Да и кораблям и ПЛ ВМС НОАК ничто не помешает появиться в Индийском океане, атакуя Индию в востока. Однако и в этом случае С-400 может серьезно повлиять на ситуацию, поскольку способна сбивать любые китайские самолеты и значительную часть китайских ракет. Кроме того, здесь возникает обратная ситуация – оказавшись в роли более слабой стороны, уже Индия может нанести ядерный удар по Китаю. Хотя ее ракетно-ядерный арсенал в разы меньше китайского, он способен нанести КНР колоссальные людские и материальные потери, делая его победу поистине пирровой.

В целом, многостороннее ядерное сдерживание является решающим фактором для предотвращения войны в Южной Азии. Но может найтись какой-то фактор, это сдерживание обесценивающий (например, та же индийская С-400). Или просто случится некий инцидент, который сейчас предсказать невозможно, но который послужит причиной неконтролируемой эскалации.

Подобный инцидент в виде теракта и произошел 14 февраля 2019 г. в индийской части Кашмира, погибло 45 индийских военнослужащих. Индия возложила всю ответственность на Пакистан, после чего ее ВВС нанесли удар по лагерям исламских боевиков в пакистанской части Кашмира. Основной ударной силой были «Миражи-2000» с израильскими УАБ. Индийские официальные лица заявили о сотнях убитых боевиков, но наземные и спутниковые снимки показали, что, по-видимому, индусы ни во что не попали и никого не убили. На следующий день в районе границы случился воздушный бой, в ходе которого ВВС Индии потеряли МиГ-21 «бизон» (бортовой номер CU2328), его летчик попал в плен, но очень быстро был возвращен на родину. Победителем «бизона», видимо, стал JF-17, это первая в истории победа данного самолета. Заявления индусов о том, что они сбили пакистанский F-16, подтверждений не имеют. Хотя на роль сбитого заявлялся самолет этого типа с серийным номером 78-0269, налицо явная «фейковая новость». Данный самолет был произведен для ВС Голландии и носил голландский номер J-269. В 2009 г. его приобрели ВС Иордании (иорданский номер 131). В 2014 г. Иордания действительно продала Пакистану 13 своих F-16 (вместо них получив еще 15 из той же Голландии), но «131-й» F-16В в их число не входил. Он до сих пор находится в составе ВВС Иордании, поэтому никак не мог быть сбит над Кашмиром.

Таким образом, Индия, несмотря на свое огромное количественное и качественное превосходство, опять проиграла в воздухе. Но и Пакистан не имел желания развивать успех, понимая, что превосходство противника неизбежно скажется. Поэтому данный инцидент, видимо, «замнут». До следующего раза. Или до С-400.

Александр Храмчихин,
заместитель директора
Института политического и военного анализа