Достаточно незаметно, но очень уверенно Китай в последние годы начал переход в новое геополитическое качество. Недавняя отмена ограничений на срок пребывания Си Цзиньпина на посту председателя КНР является лишь инструментом этого перехода.

Еще одним инструментом должна стать реализация концепции «Один пояс – один путь», которая уже превратилась, по сути, в синоним внешней и внешнеэкономической политики КНР (по крайней мере – в Восточном полушарии).

Главное в том, что Китай предлагает миру концепцию «единой судьбы человечества», которая будет первой после распада СССР универсалистской глобальной идеологической концепцией, являющейся альтернативой либерально-демократической концепции Запада.

Как ни странно, тоталитарный Китай предлагает более демократическую идеологию, чем западная. Он никому не предлагает строить коммунизм, а выступает (в отличие от Запада) за свободный выбор пути развития для любой страны.

При этом, конечно, Китай видит свою особую роль при реализации концепции. В статье органа ЦК КПК «Жэньминь жибао» по данному поводу говорится следующее: «Китай будет делиться своим опытом государственного управления со всеми странами мира, для содействия прогрессу человечества. … За 30 лет политики реформ и открытости Китай завершил исторический процесс перехода, который занял у развитых стран несколько сотен лет, поднялся на второе место в мире по объему экономики, вызволил из бедности более 700 млн. человек. … При помощи китайской программы и полных китайской мудрости мер по реформированию системы глобального управления, Китай берет на себя большую ответственность в сфере глобального управления». А сам Си Цзиньпин заявил, что «Китай будет продолжать играть роль ответственной державы, активно участвовать в преобразовании и формировании системы глобального управления, постоянно привносить в эту работу китайскую мудрость и китайскую силу. … Китай ни в коем случае не будет жертвовать интересами других стран ради собственного развития, и ни при каких обстоятельствах не будет отказываться от своих законных прав и интересов. Пусть никто не мечтает о том, что Китай проглотит горькие плоды последствий ущемления своих интересов. Китайская национальная оборона носит оборонительный характер. Наше развитие не представляет угрозы ни для какого бы то ни было государства. Какого бы уровня в своем развитии не достиг Китай, он никогда не будет претендовать на положение гегемона, никогда не будет проводить политику экспансии». Здесь особое внимание привлекает фраза «пусть никто не мечтает о том, что Китай проглотит горькие плоды последствий ущемления своих интересов». В данном контексте невозможно не вспомнить, в частности, о «несправедливых и неравноправных договорах, навязанных царской Россией Китаю», как официально трактует Пекин историю российско-китайских отношений. Эта трактовка подразумевает, что Россия должна передать Китаю не менее 1,5 млн. кв. км своих земель к востоку от Байкала.  

В течение определенного периода «мировое сообщество», безусловно, постарается «не замечать» концепцию «единой судьбы человечества». Китай, тем не менее, будет продвигать ее в характерной для себя неторопливой, но непреклонной манере. Разумеется, идеология будет идти вслед за экономикой (в первую очередь – в рамках реализации «Одного пояса – одного пути»), т.е. чем сильнее Китай проник в экономику некой страны, тем скорее она поддержит «единую судьбу человечества». Нет сомнений, что «первыми в очереди» окажутся почти все страны Африки и наименее развитые страны Южной и Юго-Восточной Азии. Но привлекательной китайская концепция может показаться и богатым странам Ближнего и Среднего Востока (особенно своим политическим и идеологическим плюрализмом). Не менее активным будет развитие связей Китая со странами Восточной Европы, в т.ч. в европейской части бывшего СССР. Как известно, Китай уже создал специальный формат «16+1» для укрепления отношений с восточноевропейскими странами (как со ставшими членами НАТО и ЕС, так и с нейтральными балканскими странами), который развивается чрезвычайно активно. Страны этого региона при виде китайских инвестиций очень быстро забывают о своем антикоммунизме. Государства-члены СНГ в данный формат не входят, но и здесь Пекин действует очень напористо. Крепче всех сейчас китайские позиции в Белоруссии, включая сферу ВТС. Минск практически не скрывает, что Пекин для него – важнейший стратегический союзник, противовес как России, так и Европе. После некоторой паузы Китай будет и дальше укреплять свои позиции на Украине. Чем сильнее в этой стране коррупция и хаос, чем больше от всего этого будет утомляться Запад, тем лучше будет чувствовать себя на Украине Китай. В первую очередь, он будет выкачивать отсюда остатки советских военных технологий и скупать земли сельхозназначения.

Именно в Восточной Европе случится первое открытое столкновение китайской и западной идеологий. Причем в долгосрочном плане исход этого столкновения отнюдь не так очевиден, как может показаться сегодня.

В Центральной Азии наступление Китая идет еще быстрее. Позиции Запада здесь весьма слабы, Россию Китай медленно и последовательно вытесняет отработанными экономическими методами, включая коррупционную «покупку элиты». Новая китайская идеология в данном регионе может быть воспринята чрезвычайно позитивно.

В целом, сегодняшняя геополитическая ситуация чрезвычайно выгодна для Китая из-за острого конфликта между Россией и Западом и из-за еще более острого кризиса на Ближнем Востоке. «Умиротворяющая» китайская концепция вместе с экономическими выгодами от «Одного пояса – одного пути» может оказаться привлекательной немалому числу стран, уставших от конфликтов, в которых они не желают участвовать. Для Запада «миролюбивый» Китай выглядит весьма выигрышно по сравнению с «агрессивной и непредсказуемой» Россией, для России же, в свою очередь, Китай становится важнейшим партнером, поскольку перемирие с Западом теперь невозможно.

К тому же для европейских стран Китай оказывается не только источником очень нужных инвестиций, но и политическим противовесом как США, так и России, позволяющим хотя бы частично выйти из надоевшей им американо-российской дихотомии. Европа не считает Китай военной угрозой (хотя бы потому, что он слишком далеко) и не видит больше смысла вести с ним дискуссии по идеологическим вопросам (поскольку Китай уже давно игнорирует мнение Европы по данному поводу).

США справедливо видят в КНР основного оппонента в борьбе за мировую гегемонию. Однако мощным ограничителем для конфликта между Пекином и Вашингтоном является гигантский объем взаимной торговли. При этом Китай не видит смысла в прямом открытом конфликте с США, он будет медленно и постепенно «выдавливать» США из Восточного полушария экономическими и политическими способами.

По указанным причинам Китай абсолютно не заинтересован в улучшении отношений между Россией и Западом, его устраивает дальнейшее углубление конфликта между ними и полное восстановление своей роли «третьего радующегося», как это было в годы холодной войны. Поэтому Китай никогда не встанет на сторону России в ее конфликте с Западом, как, впрочем, и наоборот. Он продолжит сохранять нынешний де-факто нейтралитет, одновременно со всех сторон (включая Арктику, где также должен пройти «Один пояс – один путь») окружая Россию своими коммуникациями и государствами-партнерами.

Россия на протяжении постсоветской истории добивалась «вхождения в Запад», при этом «стратегическое партнерство» с Китаем рассматривалось как способ давления на Запад, чтобы он был более сговорчивым. Для усиления давления Москва стала строить нереализуемые геополитические конструкции, основанные на «треугольнике Москва – Дели – Пекин» (конструкции нереализуемы из-за абсолютной несовместимости Дели и Пекина), что, к сожалению, привело к явному охлаждению отношений с Индией и, соответственно, к потере возможности создать действительно альтернативную геополитическую конструкцию, основанную на альянсе Москва - Дели. О «вхождении в Запад» сегодня не может быть и речи, поэтому единственным сдерживающим фактором для Москвы в отношении Пекина становится мощь ВС РФ, но этого, увы, недостаточно, особенно из-за не менее значительного роста потенциала ВС КНР. Принятие китайской концепции «единой судьбы человечества» фактически станет официальным согласием Москвы играть роль «младшего брата» Пекина, что, разумеется, совершенно для нас неприемлемо.

Китай продолжит проводить политику геополитического окружения России, по образцу того, как он уже почти завершил геополитическое окружение Индии. Соответственно, альтернативами для нас могут быть максимально тесный стратегический союз с Дели и/или «экспорт военной мощи» в какой-либо форме. Чем быстрее это будет осознано, тем сильнее будут геополитические позиции России.  

Александр Храмчихин,
заместитель директора
Института политического и военного анализа