Китай уже давно
превратился в глобальную державу. И ее развитие влияет на весь мир. Особенно,
разумеется, на страны-соседи Китая.
Экономические успехи
Китая колоссальны, Европе такие уже очень давно и не снятся. Но и противоречия развития
никуда не делись. Например, несмотря на все усилия властей, продолжает
ухудшаться и без того катастрофическая экологическая ситуация. Существенный
рост благосостояния населения налицо, но до основных западных стран еще очень
далеко, даже Россию Китай в этом смысле еще не догнал (появлявшиеся в
российских СМИ сообщения о том, что средняя зарплата в Китае теперь выше, чем в
России, являются результатом статистических манипуляций и не имеют отношения к
реальности). При этом китайская продукция уже начинает терять
конкурентоспособность, поскольку она была основана, в первую очередь, на
крайней дешевизне рабочей силы. Поэтому если раньше промышленное производство
переезжало с Запада в Китай, то теперь оно переезжает из Китая в соседние с ним
страны ЮВА, где зарплаты рабочих действительно гораздо ниже, чем в Китае. Политика
«одна семья – один ребенок» породила настолько серьезные демографические
диспропорции, что была официально отменена. Но рост населения породит новые проблемы,
точнее – усугубит старые.
Весьма интересные
вещи происходят и во внутренней политике Китая. Нынешний председатель КНР Си
Цзиньпин, по-видимому, взял курс на узурпацию власти с отказом от сложившейся
после Мао практики, когда лидер страны пребывает на своем посту лишь два
пятилетних срока (между съездами КПК). Именно на укрепление собственной власти
и разгром конкурирующих группировок направлена, в частности, развернувшаяся при
нем борьба с коррупцией (воруют все, но садятся за это лишь потенциальные
оппоненты Си Цзиньпина). Не только военный, но и политический смысл имеет
грандиозная реформа ВС КНР, начавшаяся в 2016 г. Массовая
территориальная и организационная «перетасовка» частей и соединений сухопутных
войск НОАК позволяет уволить офицеров и генералов, заподозренных в
нелояльности Си Цзиньпину, а у остальных – разорвать сложившиеся связи с
региональными гражданскими властями. В Китае очень хорошо помнят времена
всевластия «милитаристов» (с тех времен не прошло и века) и очень боятся
регионального сепаратизма, поддержанного военными.
Снижение объемов
промышленного производства (по которым Китай уже, как минимум, вдвое
превосходит США) будет иметь очень нехорошие социальные последствия для страны.
Поэтому в Пекине возникла идея мегапроекта, вынесенного за пределы Китая,
позволяющего поддерживать промышленное производство в стране и организовать
экспорт рабочей силы. Этим мегапроектом стал «Новый Шелковый путь», затем
переименованный в «Один пояс – один путь». Сегодня этот проект является, по
сути, синонимом внешней и внешнеэкономической политики Пекина в Восточном
полушарии. Он предполагает строительство транспортных коридоров из Китая в
западном направлении, которые должны обрасти разнообразной инфраструктурой и
втянуть практически всю Евразию и Африку в китайскую сферу влияния (сначала
экономическую, затем политическую, а во многих случаях и военную). Китай
активнейшим образом заходит в страны этих двух континентов, скупая активы и
объекты и строя собственные объекты на их территориях. Разумеется, чем беднее и
коррумпированнее страна, тем проще Пекину ее купить. Поэтому Африку он уже
купил практически полностью, под его контролем оказались также наиболее бедные
страны ЮВА (Лаос, Камбоджа, Мьянма, Бангладеш). Теперь Китай заходит в Восточную
Европу, которая принимает его с распростертыми объятиями. Особенно забавно
наблюдать за поляками и прибалтами, которые бьются в бесконечной истерике по
поводу советского коммунизма (почему-то перенося его на нынешнюю Россию), но
разве что не облизывают китайских коммунистов. Но и Западная Европа уже очень
активно поддается китайскому влиянию. Чем мощнее становится экономика КНР и чем
больше проблем появляется в экономике ЕС, тем тише становится европейское
негодование по поводу нарушения прав человека в Китае (тем более что Пекин это
негодование давно уже полностью игнорирует) и тем шире становятся улыбки
европейских лидеров при виде дорогих (в прямом смысле) китайских гостей.
Весьма своеобразной
особенностью китайского проекта изначально было то, что он практически
полностью игнорировал Россию – своего важнейшего стратегического партнера,
обладающего, к тому же, колоссальным транзитным потенциалом! Трудно придумать
более сильное доказательство того, какой фикцией является российско-китайское стратегическое
партнерство (по крайней мере, для Китая). Лишь второстепенный северный маршрут
«Нового Шелкового пути» проходил по территории России в самом коротком варианте
- от границы с Казахстаном в Оренбургской области до границы с Белоруссией.
Транссиб из китайского проекта полностью исключался. Видимо, потому, что в
зарубежные проекты Китая российские Сибирь и Дальний Восток не входят, это для
него направления прямой колонизации.
В ходе визита Си
Цзиньпина в Москву в мае 2015 г. он всё-таки подписал с президентом Путиным
соглашение об интеграции проектов «Один пояс – один путь» и Евразийского
экономического союза. С тех прошло почти три года, но до сих пор неясно, в чем
же эта интеграция заключается (или хотя бы должна заключаться).
Некоторые российские
аналитики предлагают России, благодаря возросшей военной мощи, стать
официальным «охранником» ОПОП за пределами Китая. Только Китай и к этому
варианту не стремится, он строит свою «Нить жемчуга», т.е. цепь военных
баз и пунктов МТО от Хайнаня до Аравийского полуострова и Африки.
Поэтому нам надо
всегда руководствоваться ставшим уже банальным лозунгом: «У России есть только
два союзника – армия и флот». В рамках реализации этого лозунга хорошо было бы
заметить, что если к западу от Урала оборона страны обеспечена весьма
удовлетворительно, то к востоку от Урала и, особенно, к востоку от Байкала
ситуация совсем не такая радужная. И необходимо гарантировать себя хотя
бы от военного способа отъема у России ее восточной половины. Китай очень
хорошо ценит и понимает силу, как свою, так и чужую. Чем яснее он ее видит, тем
адекватнее становится. В т.ч. и в экономических вопросах.
Александр Храмчихин
заместитель директора
Института политического и военного анализа