Узбекистан находится в центре
Центральной Азии. Он граничит со всеми остальными странами этого региона, а
также с Афганистаном, который теперь иногда тоже относят не к Южной, а к
Центральной Азии. Численность населения Узбекистана больше, чем у всех
остальных стран Центральной Азии вместе взятых. Кроме того, во всех этих
странах, а также в Афганистане имеются крупные узбекские диаспоры.
Практически со всеми соседями у
Узбекистана сразу после обретения независимости возникли различные конфликты.
Как минимум, между странами Центральной Азии не были демаркированы границы, при
этом на юго-востоке региона они сложнейшим образом переплетены, имеется
множество маленьких анклавов одних стран внутри других. Наличие больших
узбекских диаспор в маленьких Киргизии и Таджикистане создавали серьезную
основу для территориальных претензий Узбекистана к обеим странам, данный фактор
особенно явно проявился во время Ошских событий в Киргизии (впрочем, у Таджикистана
имеются встречные территориальные претензии к Узбекистану). Еще один
серьезнейший спор возник из-за гидрологического режима рек, начинающихся в
Таджикистане и Киргизии, но протекающих, в основном, по Узбекистану.
Строительство ГЭС в верховьях этих рек рассматривалось Ташкентом как акт
агрессии и casus belli
(в первую очередь такой конфликт возник с Таджикистаном). Между Туркменией и
Узбекистаном переплетений границ, анклавов и ГЭС не было, зато возник очень
острый спор за нефтегазовые месторождения в приграничных районах (из-за чего в
начале ХХI в. многие
всерьез ожидали войну между ними). Конфликт с Казахстаном у Узбекистана возник
на основе спора за лидерство в регионе. Кроме того, в Центральной Азии имеет место
множество споров из-за различных транзитных транспортных коммуникаций (включая
нефте- и газопроводы), в центре которых в силу своего географического положения
лежит всё тот же Узбекистан.
ВС Узбекистана принято
считать сильнейшими в Центральной Азии, что, однако, вызывает очень серьезные
сомнения. Безусловно, они сильнее, чем ВС Киргизии и ВС Таджикистана
вместе взятые, но их сравнение с другими двумя армиями региона дает отнюдь не
такой очевидный результат. Разумеется, узбекская армия превосходит все
соседские армии по своим мобилизационным возможностям, но в наше время всё же
важнее техническое оснащение. А с ним у узбеков большие проблемы. Очень большое
советское наследие страна, в основном, не сумела «переварить» и освоить. Так,
на базах хранения в Узбекистане оказалось свыше 2 тыс. достаточно современных
танков, но сейчас в строю узбекской армии вряд ли имеется хотя бы 500
боеспособных машин (всё тех же советских). В значительной степени деградировали
весьма неплохие в начале 90-х ВВС Узбекистана, большая часть советских боевых
самолетов вышла из строя, новые не приобретались. Закупка у США трех сотен
бронеавтомобилей класса МRАР
нельзя считать серьезным усилением военного потенциала Ташкента, поскольку
такие машины являются в большей степени транспортными средствами, чем боевыми
системами. Другие закупки современной техники ограничиваются небольшим
количеством транспортных самолетов и вертолетов. Единственное серьезное
приобретение – китайская ЗРС НQ-9,
но, видимо, в количестве лишь одного дивизиона.
В то же время, ВС Казахстана
и ВС Туркмении приобрели в последние годы большое количество современной
техники в России, Турции, Израиле, ЮАР, Китае, ряде других стран (при том, что
и советское наследие у Казахстана было гораздо больше, чем у Узбекистана). Казахстан,
кроме того, достаточно быстро и успешно создает собственный ВПК, изначально
ориентированный на производство наиболее современной техники.
Что касается боевой и
морально-психологической подготовки личного состава, то корректно сравнить их
довольно сложно. Однако, по-видимому, у казахских военнослужащих она заметно
выше, чем у соседей по региону. У всех остальных стран с подготовкой личного
состава имеют место весьма серьезные проблемы.
На данный момент в случае
военного конфликта с Казахстаном шансов на победу Узбекистан совершенно точно
не имеет (даже задавить противника массой не получится – при слишком больших
потерях узбекские солдаты просто начнут разбегаться). В случае конфликта Узбекистана
с Туркменией предсказать исход достаточно сложно. У туркменской армии гораздо
лучше техническое оснащение, но совершенно не факт, что новая техника хорошо
освоена персоналом. Кроме того, в Туркмении сейчас быстро развивается
экономический кризис, который переходит в социальный, что не может не сказаться
на армии. Численное превосходство узбекской армии может в данном случае иметь
решающее значение. Над Киргизией и Таджикистаном, как было сказано выше,
Узбекистан имеет подавляющее превосходство по всем параметрам. Правда,
превосходство в тяжелой наземной технике во многом нивелируется природными
условиями (экстремальное высокогорье не даст «развернуться» бронетехнике и
снижает эффективность артиллерии). При этом надо помнить о том, что Киргизия и
Таджикистан, как и Казахстан, являются членами ОДКБ. Вряд ли Россия очень хочет
воевать с Узбекистаном, но в случае прямой агрессии против союзников у Москвы
просто не останется других вариантов поведения.
Описанные сценарии вполне имело
смысл обсуждать при бывшем президенте Узбекистана Каримове, проводившем весьма
жесткую националистическую политику. При нынешнем президенте Мирзиёеве все эти
сценарии совершенно исключены, его политика носит подчеркнуто мирный характер,
в первую очередь – именно по отношению ко всем соседям. Однако при следующем
руководителе Узбекистана ситуация опять может измениться, особенно если на него
будет давить растущее население при отнюдь не растущем благосостоянии.
Кроме того, огромное значение
имеет исламский фактор, особенно на юго-востоке страны, в Ферганской долине.
Этот регион характеризуется крайней перенаселенностью и тотальной нищетой,
поэтому здесь пропаганда радикального ислама, идущая, в первую очередь, из
соседнего Афганистана, но также и с Ближнего Востока, является весьма
эффективной. И именно в этом месте сходятся и переплетаются границы
Узбекистана, Казахстана, Таджикистана и Киргизии. Исламская революция в
Узбекистане может найти множество последователей и в силовых структурах этой
страны, в т.ч. и в армии. И тогда станут возможными любые сценарии.
Александр Храмчихин,
заместитель директора
Института политического и
военного анализа