1 июля 1917 года армии Юго-Западного фронта завершили двухдневную артиллерийскую подготовку и пошли в наступление. В военной историографии оно получило название «Июньское наступление» (по старому стилю началось 18 июня) или «наступление Керенского».

Не сказать, что это наступление было инициировано Временным правительством в порядке фантазии, как многое другое, им инициированное (вроде изданного 22 мая 1917-го военным и морским министром приказа № 8, более известного под названием «Декларация прав солдата» и окончательно перечеркнувшего все принципы, на которых стояла русская армия). 

Еще в конце 1916-го на очередном совещании союзников во французском Шантильи было принято общее решение о глобальном наступлении, которое должно было завершить войну. Победным образом, разумеется. В отличие от прежних лет, когда русским войскам выпадала честь первыми проливать кровь, на сей раз предполагалось, что поднимутся все сразу. В январе в русской Ставке был утвержден план. Согласно ему, не позднее апреля армии Юго-Западного фронта должны были ударить на Львов и южнее, в районе Станиславова (ныне – Ивано-Франковск, Украина). Румынский фронт – на Фокшаны, от которых прямая дорога вела к Бухаресту. Заодно – отрезать прижатую к Черному морю провинцию Добруджа с крупным городом-портом Констанца. Армии Западного и Северного фронтов должны были нанести вспомогательные, точнее, поддерживающие удары. Первый – на Вильну (ныне – Вильнюс), второй – на Двинском плацдарме, отбросив германские части от Западной Двины к границе с Восточной Пруссией. 

Не сказать, чтоб сильно оригинально, но, с другой стороны, вариантов было немного. В последние недели существования царской Ставки там уже отчетливо понимали, что надо не территории захватывать, а уничтожать остатки живой силы противника. Тем более что человеческий ресурс и у  немцев, и у австрийцев был на исходе. Довольно сказать, что в начале 1917 года Антанта располагала 425 дивизиями (примерно 21 миллион солдат и офицеров), германский блок – 331-й (около 10 миллионов). В России под ружьем находилось вместе с личным составом запасных частей 9,4 миллиона человек. Значительное преимущество имели страны Антанты и в технике – артиллерии, авиации, не говоря уже о танках, которых армии Центрального союза вовсе не имели. 

Однако в апреле всем планам не суждено было сбыться, так как в марте в России грянула «Февральская» революция и стране вместе с армией стало как-то не до войны. Французам и британцам в Бельгии и Лотарингии пришлось отдуваться самостоятельно. Что у них, прямо скажем, плохо получилось. Более-менее вернуться к намеченным планам удалось только к июлю. Тогда-то русский ЮЗФ (главком – генерал-лейтенант Алексей Гутор) и выступил. Большое наступление на Западном фронте началось спустя 10 дней. Но и этой задержки хватило, чтобы германцы успели перебросить против Гутора 11 своих дивизий и 3 австрийских. Преимущество в живой силе заметно уменьшилось. Тем более что «живая сила» русских армий во многих случаях воевать отказывалась.

В первые дни наступление развивалось довольно успешно. Особенно, в полосе 8-й армии генерала от инфантерии Лавра Корнилова, которая двигалась на Станислав, Галич и Калуш. Австро-венгерская оборона была прорвана, только в плен было взято до 10 000. К 13 июля войска вышли на рубеж реки Ломница. А это уже – восточные предгорья Карпат. Вот они, совсем рядом столь знакомые Лавру Георгиевичу по первым годам войны карпатские перевалы, ведущие в Венгерскую долину. Но тут у Корнилова начались проблемы, которые предвидел снятый с должности Верховного Главнокомандующего еще в начале июня опытный генерал от инфантерии Михаил Алексеев. А именно – боеспособные части, еще не утратившие представлений о дисциплине будут в первых боях выбиты, а вот остальные… Остальные в лучшем случае просто не станут сражаться, в худшем – самовольно двинутся назад. Так и случилось. Только если у Корнилова это случилось к концу второй недели наступления, то в атакующих в направлении на Львов 7-й (генерал-лейтенант Леонид Белькович) и 11-й (генерал от кавалерии Иван Эрдели) армиях – ровно через два дня. Кстати, Бельковича тут же сняли, заменив только через неделю (!) генерал-лейтенантом Владимиром Селивачевым. И это – в разгар наступления! Впрочем, разгар – громко сказано. Части уже откатывались на восток, к Тарнополю. 11-я армия бежала, 7-я и 8-я отходили.