Британский танк Мк I 

1916 год – время, когда на полях сражений Первой мировой войны дебютировал новый вид оружия – танк. Это произошло 15 сентября у деревни Флер-Курслет в ходе грандиозного сражения на реке Сомме, протекающей на севере Франции. А в серийное производство британский танк Мк I пошел с февраля 1916-го.

Великобритания стала первой в мире страной, которая оказалась готова к проведению танковой атаки. На исходные позиции вышли 32 машины из 49-ти, которые имелись у англичан к тому времени. Непосредственно в бой отправились 18 танков, остальные оказались не у дел из-за поломок. За несколько часов танки продвинулись вглубь немецкой обороны всего на 5 километров. Зато потери в британской пехоте при лобовой атаке на укрепленные позиции противника сократились в разы. Поэтому тактическую эффективность нового оружия главнокомандующий Британскими Экспедиционными силами во Франции генерал Дуглас Хейг признал незамедлительно.

Однако история танка началась задолго до 1916 года. И вовсе не в Англии. К одному из первых проектов самодвижущейся пушки приложил руку великий Леонардо да Винчи. Двигателей внутреннего сгорания в XV веке не было, но была извечно присущая человеку мускульная тяга. Вот ее гений и предполагал использовать для перемещения «танка», вооруженного несколькими пушками. Количество проектов возрастало с каждым веком, но в прикладном плане о танках задумались на стыке XIX-ХХ веков.

Немецкий военный инженер майор Максимилиан Шуман предложил мини-вариант: бронированную каретку, оснащенную лошадиной тягой, колесами и  малокалиберной пушкой. Французский изобретатель Эдуард Буйаен разработал проект танка-паровоза на гусеничном ходу, обвешанного 16 орудиями разного калибра и обслуживаемого командой в 200 человек. За год до войны получил радикальную резолюцию на свой проект австрийский поручик Гюнтер Бурштынь. Так и было написано на лицевом листе: «Человек сошел с ума». 

Не сидели на завалинке и русские конструкторы. Дабы не углубляться вдаль веков, ограничимся предвоенным и военным периодами. Только с 1911-го по 1916 год военное министерство получило несколько проектов, в частности, «боевой машины» Менделеева, «наземного броненосца» Демьянова, «колесного танка» Лебеденко, «броненосного трактора» Казанского, «вездехода» Пороховщикова, «гусеничной машины» Васильева, «самодвигателя» Гулькевича. Ни один из проектов так до серийного производства и не добрался. Отчасти из-за их несовершенства, отчасти из-за косности и бюрократизма, присущих военному ведомству России в начале ХХ века.

Пожалуй, наиболее интересными проектами были работы морского инженера Василия Менделеева – младшего сына великого химика, предпринимателя Александра Пороховщикова – деда известного советско-российского киноактера, а также начальника Опытной лаборатории военного ведомства капитана Николая Лебеденко. 

Менделеев предложил конструкцию, над которой трудился четыре года, начиная с 1911-го:  масса – 173,2 тонны, экипаж – 8 человек, длина с пушкой – 13 метров, высота с поднятой пулеметной башней – 4,45 метра,  высота корпуса – 2,8 метра; боекомплект 120-мм пушки – 51 выстрел, толщина брони – 150 мм (лоб) и 100 мм (борта, корма, крыша), мощность двигателя – 250 л. с., скорость – до 25 км/ч.  Машина оснащалась бензиновым двигателем и 4-ступенчатой коробкой передач (одна скорость – задняя). Внешне танк Менделеева походил на железнодорожный вагон на гусеничном ходу с огромным хоботом-пушкой в передней стенке. Особо стоит отметить, что инженеру удалось спроектировать уникальную пневматическую подвеску, которая при стрельбе позволяла танку садиться на грунт для остойчивости. До пневмоподвески за рубежом додумались только в годы Второй мировой войны. Причины, по которым проект «зарубили» военные, просты. Массивность конструкции обрекала ее на малую скорость и плохую проходимость. Кроме того, при производстве такой махины требовались колоссальные затраты, сопоставимые с затратами на строительство подводной лодки. Досадно, что отвергнув проект в целом, военные специалисты не присмотрелись к отдельным его новшествам, которые были «списаны» вместе со всей идеей. Эти новинки были впоследствии использованы английскими и немецкими военными инженерами.

Танк Пороховщикова – полная противоположность менделеевской концепции. Это скорее танкетка. Высота – 1,5 метра, длина – 3,6, ширина – 2. Оснащался двумя пулеметами в специальной башенке, 20-сильным двигателем и одной широкой гусеницей. Экипаж – 2 человека. Общая масса – не более 4 тонн. Опытный образец собирали в Риге, в казармах ушедшего на фронт Нижегородского 22-го пехотного полка. При последних испытаниях зимой 1916 года «вездеход» показал скорость 40 км/ч. Неровности рельефа он преодолевал, разумеется, медленнее, но тоже лихо – на скорости до 25 км/ч. Так зафиксировано в акте испытаний, проведенных под Ригой в мае 1915 года: «Означенный «Вездеход» легко идет по довольно глубокому песку со скоростью около двадцати пяти верст в час; в дальнейшем «Вездеход» перешел на сред¬нем ходу канаву с пологими откосами шириной по верху 3 метра и глубиной около 1 аршина... Все значительные выбоины и значительные неровности поверхности «полкового двора», где производились испытания, «Вездеход» брал легко на пол¬ном ходу».

Однако, несмотря на положительные отзывы, и этот проект был остановлен. Поводом стали тактические возможности танкетки, вернее, отсутствие таковых в новых сложившихся условиях позиционной обороны. Прорвать линию обороны, укутанную колючей проволокой с упрятанными в бетонные короба огневыми точками, «вездеходы» по определению не могли. А в 1916-1917 годах наступающим войскам требовались штурмовые машины.

Проект Николая Лебеденко имел несколько неформальных названий: «Мастодонт», «Мамонт», «Нетопырь», «Летучая мышь», наконец, «Царь-танк».  Строго говоря, танком эта конструкция не была в принципе. Если попытаться найти ей определение, коротким оно не получится: самодвижущийся колесный орудийный лафет. Причем, гигантских размеров и с броневой защитой. Размеры монстра впечатляли: диаметр колес, каждое из которых приводилось в движение 240-сильным мотором «Майбах» – 9 метров, заднее колесо-каток – 1,5 метра, высота пулеметной рубки – 8 метров, ширина корпуса – 12 метров. Вся эта штуковина, весившая около 45 тонн и вооруженная двумя пушками и двумя пулеметами, должна была двигаться со скоростью до 17 км/ч. Интересно, что в проект верил не только сам капитан Лебеденко, но и такой авторитет, как «отец русской авиации» Николай Жуковский, пригласивший в помощь Лебеденко двух своих племянников. И сам государь-император, который, увидев на испрошенной аудиенции макет «Мамонта», согласно воспоминаниям царедворцев, полтора часа вместе с изобретателем катал «Нетопыря» по коврам гостиной. 

Опытный образец собирали рядом с подмосковным городом Дмитров на строго охраняемом полигоне. Он получился в полтора раза тяжелее. Но при испытаниях легко сдвинулся с места. И пока это место являлось настилом, проехал 10 метров. Дальше на мягком грунте задний каток заглубился в землю, и «Царь-танк» встал намертво. Это случилось в конце лета 1915 года. 

Говоря откровенно, слово «танк» еще не существовало. Точнее, означало совершенно иное. В переводе с английского – бак, чан, резервуар. Так почему же танк стал танком? 

Конструкторы Англии и Франции тоже без дела не сидели. После того как 30 января 1916 года модель «Большой Вилли», он же «Мать», он же Мк I,  прошла последние испытания, в Британии приступили к серийному производству танков. Их перевозили к местам сосредоточения под большим секретом, маскируя так, что скрытые брезентом монстры напоминали резервуары для горючего. Был специально пущен слух, что эти цистерны изготовлены по заказу русских. Так слово «танк» прилипло к машинам и в Англии, и в России.