Второе название этого сражения – 12-я битва при Изонцо. У этой реки  помимо итальянского есть и словенское название. Река горная, ее протяженность всего 138 километров, истоки ее в горах нынешней Словении, устье – в Италии, где она впадает в Адриатическое море. Во время ПМВ Изонцо превратилась в линию фронта. В ее окрестностях нашли смерть свыше 300 000 итальянцев и австрийцев. В 1917 году здесь, правда, куда в меньшем числе, нашли смерть союзники тех и других: французы, британцы, немцы. 

Удивительно, но первые 11 битв белыми играли итальянцы. Они начинали наступление и за исключением последней – 11-й – терпели неудачу. Австрийцы пошли ва-банк только один раз, в районе города Капоретто (ныне это словенский город Кобарид недалеко от итальянской границы) и нанесли итальянцам сокрушительное поражение. Ужасы отступления разбитых итальянских частей пронзительно описал участник тех боев классик американской литературы Эрнест Хемингуэй в романе «Прощай, оружие!».

А начиналось все так. После летнего поражения в 11-й битве на Изонцо командование австро-венгерской армии озаботилось тем, чтобы вернуть статус-кво на этом участке фронта. В противном случае можно было ждать очередного наступления итальянцев и в случае успеха они выходили на оперативный простор уже на территории Австро-Венгерской империи в 300 километрах от Вены, если по прямой. К тому же настроения в армии были, мягко говоря, неважными, так как годом ранее австрийцы получили сокрушительный удар на Восточном фронте. Однако на Востоке в связи с развалом русской армии появились некоторые шансы, но сил полноценно воевать на два фронта у австрийцев не было. А вот если разгромить Италию, вывести ее из войны и тем самым обезопасить тыл, можно было еще на что-то рассчитывать. Если не на победу в войне, в которую в Вене уже не верили, то хотя бы на достойный мир.

Чтобы решить проблему, Вена обратилась за помощью в Берлин. И там, что удивительно, с предложением согласились. Удивительно потому, что у самой Германии особых резервов и ресурсов не имелось. Однако германский генштаб сумел выделить 7 полноценных дивизий и 776 орудий, среди которых имелось значительное количество тяжелых. Со своей стороны австро-венгры выставили 8 дивизий и примерно 1200 пушек. Итого: 350 000 солдат и офицеров при 2000 орудий. Редкий случай в период ПМВ, когда в момент начала наступления силы атакующих уступали в численности силам обороняющихся. Да еще в условиях гористой местности, дефицита дорог, когда маневрирование было крайне ограничено. С итальянской стороны на Изонцо было сосредоточено 400 000 в живой силе и 2400 орудий. 

Характерны строки из приказа № 4889, подписанного главкомом итальянской армии генералом Луиджи Кадорна, адресованные командующему 2-й армией генералу Луиджи Капелло (именно на его армию пришелся главный удар): «План ваш, заключающийся в том, чтобы ответить на наступление противника контрнаступлением большого масштаба, представляется невыполнимым ввиду недостатка людей и артиллерии для усиления... От плана наступления с далекими целями в армейском масштабе надо отказаться...». Более того, Кадорна не верил, что австрийцы способны на серьезное наступление. После летнего поражения они, с его точки зрения, были деморализованы, близилась зима… Не поколебали главкома даже данные разведки, полученные в октябре: на фронте были замечены германские части.

Их командование, равно как и командование австрийцев, а именно опытнейший генерал Отто фон Белов и талантливый военачальник Светозар Бороевич фон Бойна (православный хорват), думали иначе. Надвигающейся непогоды не боялись и в свои войска верили. Французский военный историк Конкэ отмечал, что «Главное (Австрийское) командование выделяло на итальянский фронт войска, вполне проверенные в смысле политической благонадежности. Поэтому австрийские солдаты на этом фронте честно исполняли свой долг. Можно даже сказать, что австрийская армия и командование совершили на этом фронте настоящий подвиг». Ну а германские дивизии сомневаться в своей боеспособности повода почти не давали. 

20, 21, 22 октября перебежчики и радиоперехваты твердили одно и то же – наступление противник начнет 24 числа. Теперь в эту информацию поверили все, в том числе и главком Кадорна. Но существенно что-либо изменить в положении армий, особенно 2-й, было уже невозможно. 

Во время предыдущих сражений на Изонцо атаковавшие итальянцы неизменно стремились в направлении города Гориция. Штаб 14-й ударной  армии выбрал иное направление главного удара – севернее, под Капоретто. При этом вспомогательные удары предполагалось нанести еще на четырех участках фронта, а также активизироваться в Альпах, лишив итальянцев возможности перебросить оттуда резервы. 

Артподготовка началась ночью 24 октября и продолжалась всего 6 часов, но была исключительно интенсивной. На некоторых участках итальянская оборона перестала существовать. Применялись химические снаряды и минометы, с которыми ранее итальянские солдаты не сталкивались. Это создало дополнительные условия для нарастающей паники. В 8.00 пехота пошла в атаку и сразу прорвала фронт в двух местах. В первый же день битвы австро-германцы углубились на 6 километров. Пал город Капоретто. К 26 октября прорыв достиг ширины 28-30 км и 10-15 км в глубину. Были уничтожены последние заслоны, закрывавшие выход на равнину. Интересна трактовка событий специальной комиссии, созданной в Италии по итогам разгрома под Капоретто, касавшаяся действий одного из корпусов. Оснований для наказания командира корпуса не нашли, так как причиной поражения стала ««непредусмотренная и не поддававшаяся предвидению быстрота развития событий». Так сами итальянцы подтвердили отменное качество подготовки операции и самих войск противника.

Кадорна отдал приказ отходить за реку Тальяменто, что в 35-55 километрах западнее Изонцо. Но необходимости в приказе не было. Армия и так в панике бежала, увлекая за собой мирных жителей. Ситуацией всерьез обеспокоились союзники. С Западного фронта началась спешная переброска французских и британских дивизий. Уже 30 октября первые союзные части прибыли на австро-итальянский фронт. Но принципиально положение не изменилось. Союзнической помощи было недостаточно, чтобы остановить волну отступающих итальянцев. Следующим оборонительным рубежом могла стать река Пьяве, от берегов которой до Венеции по прямой дороге… 30 километров. До Болоньи – еще каких-то 135. И это была бы уже не горная война, а полевая. Однако силы наступавших были не безграничны. Например, в составе дивизии «Эдельвейс» осталось только 2000 штыков, в егерской дивизии батальоны сократились до рот. Постепенно скорость продвижения австро-германцев начала падать, а сопротивление итальянцев, несколько взбодренных появлением в их рядах союзников, нарастать. Генерала Кадорна сняли с поста 8 ноября, а на следующий день завершилась переправа через Пьяве, на западном берегу которой итальянцы и вгрызлись в родную землю. В этом им помогли 5 английских и 6 французских дивизий. Немногим меньше, чем было в составе 14 ударной армии противника перед наступлением под Капоретто. Попытки австро-германцев пройти дальше успехом не увенчались, и концу ноября сражение затихло.

Его итоги были для итальянской армии и Италии в целом катастрофическими. За две недели активных боевых действий австро-германцы продвинулись на разных участках от 75 до 140 километров. То есть, в направлении от Капоретто, взятом в первый день боев, до берегов Пьявы они продвигались со средней скоростью 10 верст в сутки! Потери наступавшей стороны составили до 70 000 убитыми и ранеными. У итальянцев статистика человеческих потерь куда ужаснее. Данные разнятся, но близки: от 10 000 до 13 000 убитыми, 30 000 ранеными, 255-265 000 пленных. Кроме того до 300 000 солдат попросту разбежались куда глаза глядят. Подавляющее большинство впоследствии вернулось в свои части, а правительство Италии не посчитало себя вправе подвергнуть их наказанию за дезертирство. О материально-технических потерях и говорить нечего. Тем не менее сверхзадачу в битве при Капоретто Австро-Венгрия даже при помощи Германии решить не смогла. Италия из войны не вышла.